История Кузбасса..КУЗБАСС В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941–1945)

Война стала колоссальным испытанием для советского народа. При этом победа на фронте всецело зависела от деятельности тыла, обеспечения армии людской силой и материальными ресурсами. Программа действий по превращению страны в боевой лагерь была изложена в Директиве Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. 30 июня был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО), сосредоточивший в своих руках всю полноту власти в стране. Свой вклад в достижение победы предстояло внести и Кузбассу. Основными направлениями деятельности стали: 1) осуществление мобилизаций на фронт; 2) прием и организация деятельности эвакуированных предприятий и населения; 3) наращивание темпов строительства и реконструкции шахт, увеличение добычи коксующихся углей; 4) увеличение выпуска металла; 5) производство боеприпасов и вооружения; 6) решение проблем инфраструктуры (транспорт, энергетика, строительство); 7) развитие продовольственной базы, сельского хозяйства; 8) поддержка учреждений здравоохранения, образования и культуры.

О мобилизации на фронт было объявлено в первый день войны. Призыву подлежали военнообязанные 1905–1918 годов рождения (1919–1923 уже находились на действительной службе) всех военных округов, кроме Среднеазиатского, Забайкальского и Дальневосточного. Одновременно началось патриотическое движение по формированию народного ополчения. В первые два-три дня в Кузбассе заявления об отправке на фронт подали 22 тыс. добровольцев. Уже 24 июня из Кузбасса отбыла первая партия мобилизованных. В 1941 г. в крае сформировались 3 стрелковые кузбасские дивизии: 376-я, 237-я и 303-я. В 1942 г. в Новосибирской области, куда входил до 1943 г. Кузбасс, была создана 150-я добровольческая дивизия, ставшая частью 6-го Сибирского добровольческого корпуса. Два полка этой дивизии – Кузбасский и Кемеровский – и учебный батальон (Прокопьевский) комплектовались из кузбассовцев. Тысячи наших земляков проходили службу в иных воинских подразделениях. За годы войны в армию было мобилизовано более 360 тыс. кузбассовцев. Из них 150 тыс. не вернулись с фронта: погибли, пропали без вести, умерли от ран и болезней, были замучены в фашистских лагерях. 376-я дивизия была направлена на защиту Ленинграда, вела бои на Чудовском (Новгородском) направлении, весной 1942 г. участвовала в разблокировании 2-й ударной армии в районе Любань – Мясной Бор, сражалась на Синявинских высотах, освобождала Псков, Ленинград, Ригу. Закончила войну в Курляндии. За проявленный героизм в наступательных боях по освобождению Ленинградской области 300 воинов дивизии были удостоены высоких правительственных наград. 237-я и 303-я дивизии были направлены в июне 1942 г. в район Воронежа для защиты фронта на Сталинградском направлении. Они участвовали в битве за Сталинград, в Курской битве, освобождении Харькова и Полтавы, битве за Днепр. За взятие в 1943 г. полтавского города Пирятина 237-я дивизия получила наименование Пирятинской. Осенью 1944 г. 237-я дивизия в составе 4-го Украинского фронта форсировала Южный Буг и Днестр и участвовала в Ясско-Кишиневской операции. Завершила войну на южных подступах к Праге. 303-я дивизия за успешное осуществление плана по форсированию Днепра стала именоваться Верхнеднепровской. В 1944 г. она в составе 2-го Украинского фронта вела бои в районе Корсунь-Шевченковского котла, который немцы прозвали «Сталинградом на Днепре». Осенью 1944 г. дивизия вступила на территорию Румынии, затем – Венгрии, участвовала в Будапештской операции, освобождении Чехословакии и закончила боевой путь битвой за австрийский город Цистерсдорф. Недалеко от чешского города Шахэ, в боях за деревню Саздице, был тяжело ранен и через 8 дней умер командир дивизии генерал-майор Константин Степанович Федоровский, с именем которого связан тяжелый победный путь кузбасских полков от Дона до Чехословакии. 150-я добровольческая дивизия в составе 6-го Сибирского добровольческого корпуса начала свой боевой путь осенью 1942 г. под Смоленском, в боях за город Белый. В политдонесении того времени говорилось: «Соединения и части корпуса покрыли себя неувядаемой славой.…Показали стойкость и решимость…бороться до последнего человека»1. В апреле 1943 г. корпусу было присвоено звание гвардейского, он был преобразован в 19-й гвардейский Сибирский корпус, а 150-я дивизия стала именоваться 22-й гвардейской Сибирской дивизией. В 1944 г. 19-й гвардейский корпус сражался в составе 2-го Прибалтийского фронта за освобождение Прибалтики. Отличившаяся в этих боях 22-я гвардейская дивизия получила наименование Рижской. Завершая войну, кузбасские дивизии имели титулы гвардейских и Краснознаменных, многие их полки были награждены военными орденами Суворова, Кутузова, Александра Невского, Богдана Хмельницкого. Орденами и медалями были награждены: в 376-й дивизии – 8265, в 303-й – 11239, в 22-й гвардейской – 14055, в 19-м гвардейском корпусе – более 35 тыс. человек2. 180 воинов-выходцев из Кузбасса были удостоены звания Героя Советского Союза3, из них 31 человек – посмертно. Среди героев – 68 пехотинцев, 37 летчиков, 24 артиллериста, 21 танкист, 14 разведчиков, 5 саперов, 4 связиста, 2 кавалериста, 2 снайпера, 1 санинструктор, 1 партизан, 1 повар. Выдающиеся личные подвиги кузбассовцев вошли в анналы войны. В обороне Брестской крепости участвовали Александр Петрович Фатеев и Никита Михайлович Корнев из Анжеро-Судженска, Александр Григорьевич Лопасов из села Ступишино Тяжинского района, Иван Дмитриевич Дерюгин из Яйского района, Родион Ксенофонтович Семенюк из Новокузнецка. Р.К. Семенюк спас знамя своего дивизиона, закопав его в каземате внешнего вала. Пройдя фашистский плен, затем партизанский отряд, он не терял надежды найти знамя, что и осуществил полтора десятилетия спустя. Боевая реликвия теперь хранится в Музее Брестской крепости. Известен подвиг 28 панфиловцев, преградивших в ноябре 1941 г. под Москвой путь 50 танкам. Среди них были кузбассовцы Илларион Романович Васильев из Крапивино и Николай Игнатьевич Трофимов из Таштагола, чудом оставшиеся в живых. На Можайском направлении в ожесточенных боях на легендарном Бородинском поле западнее Москвы героически проявила себя 32-я стрелковая дивизия под командованием новокузнечанина полковника Виктора Ивановича Полосухина. Командующий пал смертью героя и был похоронен в городском сквере Можайска. В диверсионном отряде разведотдела штаба Западного фронта служила и погибла кемеровчанка Вера Даниловна Волошина. К началу войны она уже была студенткой одного из московских институтов. Добровольцем пошла на фронт. Попала в разведотряд. Совершила 7 удачных выходов в тыл врага. В 8-й раз, в ноябре 1941 г., была ранена, захвачена немцами и повешена. Только спустя годы стала известна ее судьба. Посмертно она была награждена орденом Отечественной войны 1 степени, а в 1994 г. ей было присвоено звание Героя России. В январе 1942 г. под Новгородом трое кузбассовцев, бывшие работники КМК, – Л.А. Черемнов, А.С. Красилов, И.С. Герасименко – совершили групповой подвиг, закрыв своими телами амбразуры вражеских дзотов. В боях за Сталинград прославились 308-я Сибирская дивизия Л.Н. Гуртьева и 284-я сибирская дивизия Н.Ф. Битюка, в которых служило много кузбассовцев. В битве за Мамаев курган участвовали кемеровчане Н.А. Смирнов, Н.Е. Толкачев, ставшие кавалерами ордена Славы. За знаменитый дом Павлова, продержавшийся в обороне 58 дней, сражался С.М. Безденежных. Штурм командного пункта 6-й армии Паулюса с пленением последнего осуществляла 38-я стрелковая бригада под командованием кузбассовца полковника И.Д. Бурмакова, бывшего в 1941–1942 гг. начальником Кемеровского пехотного училища. В Сталинградской битве погибли 967 кузбассовцев. В боях при форсировании Припяти и Днепра прославился помкомвзвода ст. сержант М.М. Шульц – бывший рабочий прокопьевской шахты «Центральная». Переправившись через Припять, он захватил вражеский пулемет, перебил 18 фашистов и доставил в часть миномет и две повозки с боеприпасами. При переправе через Днепр занял вражеский окоп и в течение многих часов вел круговую оборону. После захвата плацдарма нашими войсками он, раненый, был найден, доставлен в госпиталь, сумел выжить и там же узнал о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Всю войну прошел в пехоте Н.И. Огородников. Осенью 1943 г. его минометная рота форсировала Днепр, захватив плацдарм на западном берегу реки. Две недели воины удерживали берег, отражая ежедневно по 10–12 атак врага. Когда в роте осталось 15 солдат, противнику удалось сомкнуть кольцо окружения. Н.И. Огородников поднял бойцов на прорыв. С боем, через болота, они вышли к своим и вынесли раненых. За этот бой и длительное удержание плацдарма он был удостоен звания Героя Советского Союза. В 1943 г., едва попав на фронт, группа курсантов Кемеровского военнопехотного училища при переправе через Днепр, во главе с командиром да мл. лейтенантом Г.Г. Яржиным захватила вражеский пароход «Николаев300» и баржу со всем снаряжением и вооружением, и использовала их для переброски на другой берег бойцов своего батальона. Ворвавшись внезапно в расположение немецких войск, курсанты захватили деревню Ясногородка, отбив за сутки 13 атак противника. Все участники захвата (14 человек) были удостоены звания Героев, многие – посмертно. Среди них – Геннадий Иванович Красильников, первым ворвавшийся на пароход и погибший в тот же день у Ясногородки. В семье Сидельниковых из деревни Юрт-Константиновка Яшкинского района оба брата – Василий и Пармений – стали Героями Советского Союза. Старший, будучи артиллеристом, отразил под Гомелем со своим взводом наступление 40 танков и погиб в бою. Младший – наводчик орудия – под Чернобылем уничтожил в одном бою 4 танка, почти роту пехоты, 3 автомашины с грузами, станковый пулемет и миномет с обслуживающими расчетами. При освобождении Левобережной Украины отличился в боях заместитель командира эскадрильи штурмового авиаполка ст. лейтенант Г.В. Баламуткин, родом из Усть-Чебулы. Окончив перед войной Оренбургское летное училище, он участвовал в боях на Орловском участке Курской дуги, на Днепре, в Висло-Одерской операции. В 1944 г. был представлен к званию Героя. В наградном листе говорилось: «За период… с 5 июля 1943 года по 20 июля 1944 года…произвел 108 успешных боевых вылетов на самолете «Ил-2»,в результате которых лично уничтожил и повредил 22 танка, 95 автомашин, 17 орудий полевой артиллерии, 10 минометных батарей, 12 орудий зенитной артиллерии, 10 железнодорожных вагонов, взорвал 4 склада боеприпасов, 2 склада горючего, уничтожил свыше 600 солдат и офицеров противника… Участвовал в 17 воздушных боях с вражескими истребителями»1. Летчиком бомбардировочной авиации прошел войну кемеровчанин А.В. Сарыгин. Воевал под Смоленском, на Курской дуге, при освобождении Прибалтики и Германии. В боях под Курском сбил 10 самолетов противника. Был тяжело ранен, с трудом на изрешеченном самолете добрался до посадочной полосы. После госпиталя вновь вернулся в строй. После войны продолжил службу в авиации, став испытателем авиатехники. В 1957 г. за мужество и героизм получил звание Героя Советского Союза. Не вернулся с войны Юрий Михайлович Двужильный – одноклассник и близкий друг В.Д. Волошиной. Будучи капитаном, он проявил в войне высокие командные качества. 23 июня 1944 г., при форсировании реки Проня в Белоруссии, его батальон первым перешел в наступление, преодолел водный рубеж и ворвался в немецкие траншеи. Враг бежал, не выдержав рукопашной схватки. В бою у деревни Хорошки Могилевской области трижды водил батальон в атаку. Во время атаки, решившей исход сражения, он погиб. Посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Примером высочайшего мужества стала санинструктор Зинаида Михайловна Туснолобова, которая вынесла с поля боя десятки раненых, и, будучи сама тяжело ранена, лишилась рук и ног. Дважды Героем Советского Союза стал кузбассовец артиллерист Афанасий Петрович Шилин.На фронт уходили целыми семьями. Воевали 14 братьев Ануфриевых, шесть братьев Усачевых, пятеро братьев Задоенко, три сына и пять внуков Сарыгиных, три брата Винокуровых, три брата Щуплецовых. В память о героях войны и подвиге освобождения по всей Восточной Европе стоят обелиски. Запечатлен в бронзе и подвиг кузбассовца Н.И. Масалова, спасшего под обстрелом немецкую девочку в Берлине.

Важнейшим направлением деятельности тыла было также размещение и организация деятельности эвакуированных предприятий и населения. Центральное руководство этими процессами осуществляли ГКО, Совет Народных комиссаров и Совет по эвакуации. Отправным документом для местных властей служило постановление правительства «О графике восстановления заводов, эвакуированных на Волгу, Урал, в Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан» и распоряжение «О чрезвычайных мерах по ускорению ввода в действие эвакуированных предприятий». В Кузбассе уже в июле 1941 г. были созданы комиссии по размещению эвакуированных предприятий и людей. В течение 1941–1942 гг. в Кузбасс прибыло целиком или отдельными цехами оборудование 82 эвакуированных предприятий (из них 20 оборонных: 1 – авиационный завод, 5 – по производству оружия, 2 – минометного вооружения, 3 – судостроения, 9 – боеприпасов), а также 25 учреждений и до 50 учебных заведений. Одним из первых прибыл эвакуированный из Таллинна завод Наркомата угольной промышленности «Красный Круль», размещенный в Киселевске. Наибольшее число заводов и оборудования было расквартировано в Кемерове. Коксохимический завод принял оборудование 17 родственных предприятий: Мариупольского, Запорожского, Краматорского, Харьковского, Днепродзержинского, Донецкого, Константиновского, Керченского, Щербиновского и др. Кемеровский азотно-туковый завод разместил у себя оборудование родственных предприятий Горловки, Днепродзержинска, Лисичанска, Новомосковска, Сталинграда и г. Рубежное. Кемеровский комбинат № 392 включил в свой состав военные заводы по производству боеприпасов: № 9 (Шостка), № 101 (Каменск), № 100 (Новомосковск), № 323 (Алексин). На их общей базе был создан завод № 573 («Прогресс»). Строившийся Кемеровский завод взрывчатых веществ принял оборудование заводов № 64 (Горловка) и № 20 (Рубежное). На их основе был открыт завод № 319 («Коммунар»). Московский Дербеневский и Рубежанский анилинокрасочный заводы стали базой Кемеровского завода № 630 (анилино-красочного). Харьковский электромеханический завод был размещен в зданиях Кемеровского универмага, гаражах и площадях трамвайного парка и стал основой будущего КЭМЗа. Прибывший из Орехово-Зуево завод пластмасс был соединен со строившимся трубопрокатным и обозно-механическим заводами Кемерова, и вместе они составили завод «Карболит». Салициловый завод из Москвы разместили в здании школы Рудничного района и открыли на его основе завод №36 Наркомата здравоохранения. Во вспомогательных помещениях в центре города обосновались цехи Ленинградского подковно-гвоздильного завод «Красный металлист», преобразованные в военно-подковный (позднее – электротехнический) завод г. Кемерово. Кузнецкий металлургический комбинат принял на себя оборудование завода им. Либкнехта из Донбасса, машиностроительных заводов из Дебальцево и Славянска, литейно-механических заводов из городов Серго и Славянска, коксохимических заводов из Макеевки и Мариуполя, Запорожского завода «Днепроспецсталь». В Новокузнецке также были размещены и вступили в строй Запорожские ферросплавный и алюминиевый заводы, Днепродзержинский и Орджоникидзевский цементные заводы, Дарницкий механический завод. В Прокопьевск прибыли цеха Харьковского электромеханического завода и Воронежского завода «Мотор». На их базе был создан Прокопьевский завод № 651 («Электромашина»). Всего за годы войны на базе эвакуированного оборудования в Кузбассе было создано 33 новых предприятия. Среди них, кроме уже названных, - «Красный Тигель» и завод металлоконструкций в Новокузнецке; «Кузбассэлемент» и электроламповый в Ленинске-Кузнецком; машиностроительный, стекольный и химфармзавод в Анжеро-Судженске; углемашзавод и машзавод в Киселевске; завод № 842 и КИНАП в Белове; «Спецмашдеталь» в пос. Промышленная; противопожарного оборудования в Топках; завод № 75 в Юрге. В целом в Кемерове было размещено 38 предприятий и создано 11 новых заводов. В Новокузнецке обосновались 15 предприятий и образовалось 6 новых заводов. В Ленинске-Кузнецком, Анжеро-Судженске и Прокопьевске открылось по 3 новых предприятия, в Киселевске и Белове – по 2, Юрге, Топках, Промышленной – по одному. Все они, вместе с кузбасскими предприятиями, составили мощный оборонный комплекс, ковавший победу в тылу. Вместе с заводами и оборудованием прибывали тысячи эвакуированных рабочих, инженеров и их семей. Их расселяли в наскоро приспособленных служебных помещениях, бараках, землянках, общежитиях. Многих в порядке уплотнения и подселения размещали в квартирах горожан, а также – в соседних деревнях. Поощрялось индивидуальное строительство. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 16 августа 1941 г. индивидуальным застройщикам выделялись кредиты в размере 50 % от стоимости строившегося жилья, остальные расходы принимались на счет государственного бюджета. Прибывающим на шахты постановлением СНК СССР от 15 июля 1942 г. выделялась ссуда в размере 2 тыс. рублей на семью. Всего в Кузбасс прибыло 207086 человек эвакуированных. Из них в городах были размещены 128558 человек, в сельской местности – 78528 человек. В том числе в Новокузнецке – 22187, Осинниках – 21797, Кемерове – 21159, Прокопьевске – 15234, Ленинске-Кузнецком – 14968, Киселевске – 12914, Анжеро-Судженске – 12624, Белове – 5058, Тайге – 2617. Из сельских районов наибольшее число прибывших людей приняли на жительство Юргинский (7299 чел.), Мариинский (6491 чел.) и Топкинский (5720 чел.). Наибольший прирост населения произошел в Ленинске-Кузнецком (на 196,6%) и Осинниках (90,3 %).В других городах он составил: в Киселевске – 51%, Прокопьевске – 40 %, Новокузнецке – 36 %, Белове – 34 %, Кемерове – 31 %, АнжероСудженске – 25,5 %. Рост населения в крае происходил не только за счет эвакуированных из западных районов, но и за счет переселенцев, мобилизованных рабочих. Общая численность населения в Кузбассе возросла с 1654,5 тыс. в 1939 г. до 1861,5 тыс. в начале 1942 г. и почти до 1900 тыс. к 1943 г. Из них большинство проживало в городах и рабочих поселках (60,5 %). К 1945 г. Новокузнецк насчитывал 225 тыс. жителей, Кемерово – 180 тыс., Прокопьевск – 145 тыс. Среди населения Кузбасса военного времени большое число составляли спецпереселенцы и так называемые трудопоселенцы: бывшие кулаки, высланные сюда немцы Поволжья, крымские татары, чеченцы, представители других депортированных народов. Кемеровская область занимала пятое место по числу спецпереселенцев – после Казахстана, Узбекистана, Киргизии и Красноярского края. Общее их число в 1945 г. составляло 97200 человек (5,3 % населения области). Довольно значителен был контингент заключенных исправительных учреждений. Вместо упраздненного в 1940 г. Горношорского лагеря, завершившего строительство железной дороги Таштагол – Новокузнецк, в 1942 г. был сформирован исправительно-трудовой лагерь Сиблаг с центром в городе Мариинске, включавший лагерные пункты севера Кузбасса, подчиненные управлению исправительно-трудовых лагерей Новосибирской области. С образованием Кемеровской области стала действовать Кемеровская исправительно-трудовая колония. В 1945 г. в Сиблаге насчитывалось 38145 и в областной ИТЛК 12650 заключенных. Общий лагерный контингент составлял 50795 человек (3,1 % населения области). В 1944 г. в области был создан первый лагерь для немецких военнопленных. Пленные размещались в 24 охраняемых пунктах, расположенных во всех городах Кузбасса. В 1945 г. в крае было 57,5 тыс. военнопленных и около 30 тыс. интернированных лиц.

Перестройка тыла на военные рельсы началась с изменения режима работы на предприятиях. Уже 22–23 июня 1941 г. в Кузбассе прошли массовые митинги с инициативой введения сверхурочных работ. 26 июня 1941 г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время». В соответствии с ним на шахтах был установлен 8-часовой (вместо 6-часового) рабочий день, на остальных предприятиях – 11-часовой (вместо 8-часового); отменялись отпуска; вводились обязательные сверхурочные работы от 1 до 3 часов в день. С началом войны и оккупации территорий страна лишилась 62,3 % довоенной угледобычи, в том числе 77,5 % коксующихся углей. В таких условиях Кузбасс, дававший перед войной 13,2 % угля, стал главной угольной базой страны и ведущим поставщиком коксующихся углей для металлургической промышленности. В связи с этим СНК СССР принял в 1941 г. специальное постановление «О развитии добычи угля в восточных районах». К началу войны в Кузбассе действовало 37 шахт общей мощностью 51,3 млн тонн в год. Военно-хозяйственный план развития восточных районов страны, утвержденный 16 августа 1941 г., предписывал комбинату «Кузбассуголь» (состоявшему из 8 угольных трестов) увеличить среднесуточную добычу угля до 70 тыс., к концу года – до 80 тыс., а в 1942 г. – до 90 тыс. тонн (уже в декабре 1941 г. плановые установки были увеличены до 100 тыс. тонн в сутки). При величайшем напряжении сил задания 1941 г. кузбассовцами были выполнены, однако уже с октября добыча стала падать, в 1942 г. Кубасс выдавал лишь 46–55 тыс. тонн в сутки (21 млн тонн за год). Выполнение возросших планов затрудняли проблемы материального характера: уход на фронт квалифицированных горняков, нехватка кадров, перебои с запчастями и крепежным лесом, простои шахтных механизмов, слабая механизация работ, проблемы с отгрузкой угля на железнодорожном транспорте, недостатки в системе оплаты труда. Чрезвычайно остро стояла проблема кадров. За первый год войны с шахт комбината «Кузбассуголь» выбыло (в связи с призывом на фронт, болезнями и тяжелыми условиями труда) 4/5 всех ранее работавших. Средствами восполнения рабочей силы были: повышение норм выработки на одного рабочего, сверхурочные работы, сокращение выходных дней, мобилизация для работы на предприятиях женщин-домохозяек, подростков и пенсионеров и привлечение рабочей силы из других регионов страны (мобилизация трудоспособного населения на шахты и заводы производилась на основе Указа Президиума ВС СССР от 13 февраля 1942 г.). В августе 1942 г. были приняты два партийно-государственных постановления, направленных на решение кадровой проблемы и подъем добычи угля: Совнаркома СССР – «О мероприятиях по улучшению выполнения рабочими норм выработки и повышению заработной платы рабочих, инженерно-технических работников угольных и сланцевых шахт Наркомугля» и Государственного комитета обороны – «О неотложных мерах по увеличению добычи угля в Кузнецком бассейне». В соответствии с постановлениями в Кузбасс направлялось из соседних регионов 27 тыс. рабочих, в том числе 15 тыс. – военкоматами, 6 тыс. – органами Комитета по учету и распределению рабочей силы при СНК СССР, 5 тыс. – комсомольскими организациями, 1 тыс. – партийными организациями. Существенным пополнением стало прибытие в Кузбасс 8 тыс. шахтеров из Донбасса. В конце 1942 г. дополнительно Среднеазиатский военный округ мобилизовал для работы в Кузбассе 27 тыс. человек с территории Казахской, Узбекской, Киргизской, Туркменской и Таджикской республик. В октябре 1942 г. ГКО принял решение демобилизовать из армии часть шахтеров на подземную работу. Для работы на шахтах и в промышленности привлекались также находившихся на учете в органах НКВД спецпереселенцы 1930-х гг., трудопоселенцы, заключенные и пленные. Они жили в охраняемых зонах, работали в отдельных лавах и участках, под руководством вольнонаемного технического персонала. В целом за годы войны численность рабочих на шахтах региона (по сравнению с довоенным периодом) увеличилась на 60–70 % и достигла 81 тыс. человек. При этом чрезвычайно велика была текучесть кадров (вследствие ухода на фронт, болезней, смертей, травматизма, дезертирства): за годы войны на шахты было принято 152,8 тыс. работников, а выбыло 148,8 тыс. Для привлечения рабочих на шахты подземникам были установлены самые высокие в стране нормы выдачи продуктов по карточкам, в том числе 1 кг хлеба в день, в месяц: 3,2 кг мяса, 2 кг круп, 900 г жиров, 500 г сахара, 8 кг картофеля. Это было на 30–60 % выше, чем у работников других отраслей промышленности. Постановлением Совнаркома СССР от 21 августа 1942 г. была введена прогрессивно-сдельная оплата труда. За годы войны заработная плата шахтовых рабочих повышалась трижды (июль 1941, август 1942, март 1943 гг.). В целом она выросла в 2–2,3 раза и составляла в северных и центральных районах бассейна 731 руб., в южных – 837 руб. Система подсобных хозяйств позволяла организовать на шахтах дополнительное питание. О необходимости ведения целенаправленной политической работы с контингентом рабочих говорилось в постановлении ЦК ВКП (б) от 24 сентября 1942 г. «О мерах улучшения партийной работы в угольных районах Кузбасса в связи с задачей увеличения добычи угля». Большую роль в развитии отрасли играла наука. Крупнейшим достижением было внедрение на шахтах щитовой системы добычи угля, предложенной инженером Н.А. Чинакалом. Коллектив разработчиков и испытателей получил за это Государственную премию 1942 г. Проблемами угля занимались пять научно-исследовательских институтов и четыре горных вуза. Ученые Макеевского НИИ, находившегося в Ленинске-Кузнецком, разработали новую технологию изготовления взрывчатки, позволявшую экономить селитру и получать взрывчатку более высокого качества. Ими же были рекомендованы методы осланцевания (покрытия инертной пылью) шахтных пластов, что защищало от самовозгорания угля и угольной пыли и предотвращало подземные пожары. В 1942 г. на Прокопьевском механическом заводе был изготовлен опытный образец комбайна на гусеничном ходу для проходки угольных выработок (инженер В.И. Желтухин). Комбайн прошел успешное испытание на шахте «Маганак» (Прокопьевск). Инженер А.А. Могилевский (шахта «Коксовая-1») создал буровую машину для специальных выработок небольшого сечения. Для увеличения добычи угля первоначально была сделана попытка расширить добычу открытым способом, используя предвоенный опыт прокопьевской шахты «Южная». Было создано около 10 таких участков на шахтах Прокопьевско-Киселевского района. Однако попытка не удалась: не было разведанных пластов для осуществления открытых работ, отсутствовала соответствующая карьерная техника, сибирские условия затрудняли ведение работ в зимний период. Поэтому основным средством наращивания мощностей стало традиционное строительство новых шахт и реконструкция старых. Уже в июне 1941 г. в план ударных строек были включены близкая к завершению шахта «Южная» в Кемерове, вторая очередь шахты «Байдаевская» в Новокузнецке, расширение шахт № 5–6 в Прокопьевске и № 5–7 в Анжеро-Судженске, а также завершение строительных работ на уже сданных в эксплуатацию шахтах «Красный углекоп» и «Восточная» в Прокопьевске и «Капитальная» в Киселевске. На этих 7 объектах сосредоточивались все ресурсы. Народнохозяйственным планом 1942 г. предусматривалась закладка 6 крупных и средних шахт, рассчитанных на 4,75 млн тонн годовой добычи, и 21 мелких совокупной мощностью около 5 млн тонн. Однако в ходе 1942 г. задание было скорректировано в связи с необходимостью увеличения добычи коксующихся углей. Ввиду этого ряд объектов, рассчитанных на добычу энергетического угля, был исключен из планов, а 6 строящихся – законсервированы. К концу 1942 г. 60 % шахт вели добычу коксующихся углей. Продолжалась также работа по расширению и углублению действующих шахт: «Черная гора», им. Дзержинского, им. Орджоникидзе, им. 7 Ноября, «Коксовая-1», «Коксовая-2», «Северная» и др. Расширение действующих шахт имело свои преимущества перед новым шахтным строительством: требовало меньших финансовых и трудозатрат, сокращало сроки пуска новых мощностей. Постепенно возобладала линия на сокращение постройки новых шахт и активизацию реконструкции старых. К концу 1942 г. улучшилось материально-техническое снабжение шахт. Горношахтное оборудование поступало с заводов Наркомата угля: врубовые машины, насосы – из Копейска, отбойные молотки – из Томска, электросвёрла – из Пермской области, вентиляторы, вагонетки, пускатели – из Караганды, Черемхово, Артемовска. В Кузбассе была основана собственная база горного машиностроения и шахтного оборудования. На основе электромеханических мастерских треста «Анжероуголь» и эвакуированного оборудования Харьковского завода «Свет шахтера» был создан Анжерский завод с тем же названием. Крупный завод, выпускавший вагонетки, лебедки, различные механизмы, заработал в Киселевске. Завод горного оборудования начал функционировать в Новокузнецке. За годы войны в Кузбассе было освоено производство более 20 различных видов горных машин и механизмов, ранее доставлявшихся из Донбасса, Москвы, Ленинграда. Выпуск этой продукции увеличился в 18 раз. Поставку крепежного леса наладили леспромхозы комбината «Кузбассуголь». Производство взрывчатки организовали в Прокопьевске и Кемерове. В целом уровень механизации шахтных работ к концу войны достиг 97 %. В результате проведенных мер объемы горных работ в шахтах бассейна к началу 1943 г. превзошли, наконец, довоенный уровень. Добыча коксующихся углей превысила довоенные показатели уже в июне 1942 г. Хотя в целом план 1942 г. не был выполнен, заслуги кузбассовцев перед страной чрезвычайно велики: за счет кузбасского угля в 1942 г. удовлетворялось 76,5 % всех потребностей металлургии, 50,4 % – авиационной промышленности, 41 % – производства боеприпасов, 42 % – железнодорожного транспорта. С целью повышения эффективности руководства в 1943 г. комбинат «Кузбассуголь» был разделен на два управления: «Кузбассуголь» с местом дислокации в Прокопьевске и охватом южных районов бассейна, ориентированных на добычу коксующихся углей (начальник А.Н. Задымидко); и «Кемеровоуголь», контролировавший центральные и северные районы, производившие энергетические угли (начальник А.А. Шелков). Положительную роль в улучшении организации работ сыграли постановления ГКО от 15 июня 1943 «О мерах неотложной помощи шахтам Кузбасса по увеличению добычи и улучшению качества коксующихся углей» и 22 мая 1944 гг. «О мерах увеличения добычи и улучшения качества коксующихся углей на шахтах Кузнецкого бассейна». В результате повышенного внимания план добычи угля в 1943 г. был выполнен на 98,2 %, в 1944 г. – на 100,6 %. В 1944 г. среднесуточная добыча составляла 73200 тонн, в том числе 30500 тонн коксующихся углей; в 1945 г. – 78000 тонн, коксующихся – 34300 тонн. За годы войны в Кузбассе было введено в строй 15 новых шахт общей мощностью 3,470 млн тонн угля в год. Среди них: «Южная» (Кемерово, ноябрь 1941), «Юрская» (Осинники, 1942), «Северо-Бутовский» и «Мазуровский» уклоны (Кемерово, 1942), «Надбайкаимский» и «Дягилевский» уклоны (ЛенинскКузнецкий, 1942), Тырганский уклоны №1 и №2 (Прокопьевск, 1942), «Дальние горы»-1,2,3 и 7а (Киселевск, 1943), «Физкультурник» (Анжеро-Судженск, 1943), «Редаково-Южная» и «Байдаевская» (вторая очередь) (Новокузнецк, конец 1943), «Бабанаковский уклон» (Белово, 1945).Была проведена реконструкция 10 шахт (в общей сложности давшая прирост добычи на 4 млн тонн): № 5–6 им. Дзержинского, «Коксовая-1», «Коксовая-2» (Прокопьевск), № 5–7 (Анжеро-Судженск), им. Орджоникидзе и «Редаково-Северная» (Новокузнецк), № 9 и № 10 (Осинники), «Суртаиха» (Киселевск). Только в южных районах бассейна было пройдено 40 уклонов, вскрывших новые угольные пласты и участки и существенно расширивших многие действовавшие шахты. За годы войны было построено 9 углеобогатительных фабрик. Обогащение угля избавило железнодорожный транспорт от излишних перевозок примерно 300 эшелонов пустой породы. Рост производства угля был оплачен дорогой ценой. За годы войны на шахтах погибли 2500 человек. Каждый миллион тонн выданного угля стоил 20–25 жизней. Это многократно превышало показатели по травматизму как за предыдущие, так и за последующие, послевоенные, годы. Больше всего погибших – 909 человек – пришлось на шахты Прокопьевска, где добывались, в основном, коксующиеся угли. Более 300 горняков погибло на шахтах Киселевска и Анжеро-Судженска, 258 – в Ленинске-Кузнецком, 207 – Новокузнецке, 228 – Осинниках, 194 – на шахтах Кемерова. Самая крупная авария в годы войны произошла в ночь с 15 на 16 февраля 1944 г. на шахте «Байдаевская», когда от взрыва метана погибли сразу 120 человек. Всего в 1945 г. в Кузбассе действовало 52 шахты. Общая их мощность за годы войны возросла примерно на 7 млн тонн в год. В целом за период войны добыча угля в бассейне возросла на 37,4 %, коксующихся углей – на 87,5 %, энергетических – на 12,4 %. Объем валовой продукции угольной промышленности в 1945 г. по отношению к 1940 г. составил 141 %. За 1942–1945 гг. Кузбасс выдал 101,8 млн тонн угля, что составило около 25 % всей угледобычи в стране. Серьезную мобилизующую роль в военные годы играло социалистическое соревнование. В начале войны горняки шахты «Коксовая-1» (Прокопьевск) стали инициаторами стахановской вахты повышенной угледобычи до полного разгрома врага и обратились ко всем шахтерам Кузбасса с призывом перевыполнять производственные планы в военное время. Широко распространенным стало движение «двухсотников» (выполнение двух норм за смену). Зачинателями его были стахановцы М.П. Симович, А.С. Соловьев, С.А. Халявин, А.К. Ябров. В сентябре 1941 г. на шахтах Кузбасса было уже более трех тысяч «двухсотников», в 1942 – 17 тыс. В ноябре 1941 г. большая группа шахтеров Кузбасса (105 чел., в том числе 14 женщин) были отмечены значком «Отличник социалистического соревнования Наркомугля СССР». В 1942 г. отличников соревнования было уже 443. Формами соревнования были: индивидуальное – за звание ударника, стахановца, двухсотника, многосотника, тысячника; шахтерских бригад и участков, в том числе комсомольскомолодежных и фронтовых; соревнование шахт, трестов, предприятий. Профсоюзом угольщиков была введена особая личная карточка «Что сделал для фронта?» В ней фиксировались все личные достижения работника: сколько дал сверхпланового угля, собрал металлолома, обучил молодых рабочих и т.д. В 1942 г. соревнование приобрело всесоюзный характер. Для победителей были учреждены переходящие знамена ГКО, наркоматов обороны и отдельных отраслей промышленности. За высокие показатели указом Президиума ВС СССР от 14 апреля 1942 г. орденами и медалями были награждены более 800 угольщиков страны, среди них кузбассовцы – забойщики В.В. Нестеров, И.Н. Смокотин, Н.Н. Сыстеров, А.Н. Ябров; навалоотбойщик Н.Н. Быструшкин, крепильщик М.П. Симович, токарь завода «Свет шахтера» Г.Т. Сысой, бригадиры забойщиков Н.Я. Лелюх, и С.А. Халявин; завшахтами А.С.Ременский и А.И.Федоров, начальник комбината «Кузбассуголь» А.Н. Задымидко, управляющие трестами В.И. Воробьев и А.С. Стугареев. В ходе соревнования в честь 24 годовщины Красной Армии Никифор Сыстеров (шахта «Центральная», Кемерово) превысил норму более, чем в 10 раз, выдав на-гора 6 вагонов угля. Во время стахановской вахты в честь 25 годовщины Октября Николай Лелюх (шахта № 5, Киселевск) один работал в 11 забоях, прошел 79 погонных метров, выполнив норму на 1652 %. В ноябре 1942 г. угольщики Кузбасса вызвали на соревнование шахтеров Караганды. По итогам 1942 г. «Лучшей угольной шахтой Советского Союза» с вручением ей Красного Знамени ГКО, была признана шахта «Зиминка» (Прокопьевск). Начальником ее была женщина – Мария Прохоровна Косогорова (в 1942 г. она была награждена орденом Трудового Красного Знамени, в 1943 – орденом Ленина). Переходящие красные знамена ГКО завоевывали также шахты «Коксовая-1», «Центральная», «Южная», «Полысаевская», «Пионер», № 5–6. Шахтой «Полысаевская» в начале войны также заведовала женщина – инженер Е.Г. Макарова, дочь анжерского горняка. В 1943 г. забойщик шахты № 4 Киселевского рудника Владимир Ковзель установил всесоюзный рекорд, перевыполнив сменную норму в 41 раз. Не уступал ему Степан Жупник (шахта № 3, Киселевск). За активное участие в соревновании В. Ковзель был награжден золотыми часами, С. Жупник – серебряным портсигаром. Среди отличников тяжелого шахтерского труда были и женщины, заменившие на производстве мужчин: М.К. Синкина и А.Д. Смердина – забойщицы шахт «А» и «Полысаевская», А.В. Цавро и П.Ф. Кулебакина – навальщицы шахт № 9–15 и «Пионер» и др. Большое значение имело движение комсомольско-молодежных бригад: в 1942 г. на шахтах их было 58, в 1944 г. – 126. На шахте «Бутовская» действовали 2 женские молодежные бригады забойщиков во главе с М. Давыдковой и А. Альковой. Новым почином среди бригад стала борьба за звание Фронтовой бригады. Одной из первых в Кузбассе вступила в эту борьбу бригада забойщиков Григория Токарева (шахта «Коксовая»-1).За годы войны его бригада выдала сверх плана 100 тыс. тонн угля. По итогам работы за 1944 г. шахтеры бассейна 16 раз завоевывали знамя Государственного Комитета Обороны и 19 раз – знамя ВЦСПС и Наркомата угольной промышленности. Угольным трестам бассейна 12 раз присуждались знамена ГКО и 5 раз – ВЦСПС и Наркомата угля. Важная роль отводилась Кузбассу в поставке металла для фронта. В результате фашистской оккупации выбыло из строя 37 металлургических заводов страны – 62 доменных и 213 мартеновских печей, 248 прокатных станов. Страна лишилась 68 % производства чугуна и 58 % стали. В связи с этим особо встала задача по расширению производства предприятий восточных регионов и быстрейшему вводу в эксплуатацию эвакуированных металлургических заводов. На Кузнецком металлургическом комбинате (директор Р.В. Белан), пущенном в строй в 1932 г., к началу войны действовало 12 большегрузных мартеновских печей. В 1941 г. были дополнительно построены 3 крупные мартеновские печи, составившие цех № 2. Третьим сталепла вильным цехом комбината стали мощности эвакуированного завода «Днепроспецсталь» (с электроплавильными печами). В 1942 г. на заводе вступила в эксплуатацию пятая коксовая батарея, заработали прибывшие по эвакуации прокатные станы. Были созданы новые цеха по изготовлению инструментов и оборудования, введены в строй прессовочный и механический цеха. Для расширения местной рудной базы началось строительство Таштагольского рудника. Восполнение запасов марганцевой руды производилось за счет увеличения ее добычи на Мазульском и Дурновском месторождениях Гурьевского рудоуправления. В результате проведенных работ масштабы Кузнецкого металлургического комбината значительно возросли. В 1942 г. в его состав входили: металлургический завод, имевший 4 доменные печи, 15 мартеновских печей, блюминг, рельсобалочный стан – 750, среднесортный стан – 500, листопрокатный стан, коксохимическое и огнеупорное производства, ряд вспомогательных и механических цехов, а также горнорудные предприятия – Тельбесский, Темир-Тауский, Мундыбашский, Таштагольский и Одра-Башский железные рудники, Мазульский марганцевый рудник, карьеры по добыче кварцитов, песка, глины и других материалов. Входивший ранее в состав КМК Гурьевский металлургический завод, являвшийся поставщиком деталей, агрегатов и инструментов в годы строительства комбината, в 1942 г. был выделен в самостоятельное предприятие. Его задачей стало производство качественного проката для других металлургических предприятий. Руководству КМК тоже приходилось решать проблему кадров. За первый год войны состав рабочих обновился на 60 %, к 1945 г. – на 76 %. В 1942 г. более половины работающих составляли женщины и молодежь до 18 лет, к концу войны их было уже около 80 %. Требовалось не только обеспечить производство рабочей силой, восполнив потери от призывов на фронт, но и профессионально обучить новичков (на это была направлена разветвленная сеть профтехобразования и краткосрочных курсов). В 1944 г. численность работников КМК составляла 34308 человек. На улучшение организации производства были направлены постановления ГКО, принятые в феврале и августе 1943 г. «О мерах неотложной помощи черной металлургии». Стране нужен был не просто металл, а металл высшего качества. В связи с этим кузнецкие сталевары освоили за годы войны выплавку более 70 новых марок стали: броневой, легированной, автоматной, снарядной. Удельный вес качественной стали составлял 71–84 %. Для получения броневого металла на Кузнецком комбинате был построен термический цех с 8 печами, позволивший приспособить листовой прокатный стан для производства бронелиста. В результате повышенные, по сравнению с довоенным уровнем, задания по производству броневого металла были перевыполнены. За организацию выплавки броневой стали уже в ноябре 1941 г. была награждена орденами и медалями группа работников КМК: начальник цеха Г.В. Гурский, мастер мартеновского цеха №1 П.Д. Никитин, начальник блюминга В.Д. Смирнов, начальник листопрокатного цеха С.И. Павловский, сталевар И.С. Ушаков, вальцовщик И.П. Максимов, директор комбината Р.В. Белан, главный инженер комбината Л.Э Вайсберг. Мастер мартеновского цеха №1 М.М. Привалов был удостоен звания «Лучший мастер Кузнецкого завода».В 1942 г. комбинат отгрузил 827 тыс. тонн специального проката, из них 367 тыс. тонн – предприятиям по производству боеприпасов, 244 тыс. – танкостроения, 7 тыс. – минометного вооружения, 2,5 тыс. – химической промышленности, 29 тыс. – ведомства НКВД. За 1943 г. металлурги выдали 1,6 млн тонн чугуна и 2,1 млн тонн стали. В качестве сырья использовалась железная руда и металлолом. Последний в значительных количествах прибывал с фронта в виде разбитой военной техники. В 1945 г. по сравнению с 1940 г. выпуск чугуна увеличился на 7 %, производство стали и проката – на 22 %, качественного проката – в 8–9 раз. Общая валовая продукция завода за годы войны возросла в 2,5 раза. Важной задачей по увеличению производства было совершенствование технологии, сокращение сроков плавки. Сталевар А.Я. Чалков рационализировал плавку, предложив перед кипением металла засыпать в печь руду и смесь из кокса, силикатов и формовочной земли. В результате вместо 18 часов на плавку стало уходить лишь 10–11 часов. За выдающиеся достижения в сталеварении А.Я. Чалкову была присуждена Государственная премия. Часть ее он передал на создание оружия для Красной Армии. В Сибирскую добровольческую дивизию поступило 400 автоматов с табличкой «Сибиряку от Чалкова». Командование дивизии присвоило Чалкову звание «Почетный гвардеец», гвардейский знак ему был вручен прямо у мартена. Последователями Чалкова по осуществлению скоростных плавок были Н.М. Прудников, Р.П. Нехорошев, М.В. Буркацкий, М.Я Федотов, Е.В. Ляхов, Ф.П. Ходацкий, А.М. Шугарев, мастера А.Н Томилин и П.Д. Никитин и др. За разработку нового метода прокатки броневой стали посредством специальной обработки бронеполос были награждены Государственной премией главный инженер комбината Л.Э. Вайсберг, главный прокатчик С.Е. Либерман, начальник рельсо-балочного цеха А.Г. Монид. Большую роль в активизации производственной деятельности играло соцсоревнование. В феврале 1942 г. КМК возобновил традиционное соревнование с Магнитогорским комбинатом. 4 мая 1942 г. вышло постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об организации Всесоюзного социалистического соревнования металлургов», инициатором которого был КМК. О размахе движения свидетельствуют сводки: за январь – апрель 1942 г. число рабочихмастеров на заводе возросло с 159 до 294, стахановцев – с 5959 до 7529, ударников – с 4344 до 5140, двухсотников – с 296 до 705. К маю 1943 г. на КМК было 353 награжденных правительственными наградами. Среди передовиков – С.Ф. Гудков – старший люковой коксовых печей КМК, бригада которого выдала больше всех сверхпланового кокса, А.Д. Лаушкин – обермастер 1-го мартеновского цеха, Л.Т. Герасимов, давший 600 тыс.тонн чугуна. За годы войны кузнецкие металлурги 167 раз завоевывали переходящие знамена Государственного Комитета Обороны (в то время как цеха Магнитогорского металлургического комбината – только 55 раз, завода им. Кирова в Челябинске – 33 раза). В целом доля КМК в военном производстве страны составила: по чугуну – 19,3 %, стали – 18,4 %, прокату – 18,7 %. За годы войны КМК выдал для нужд фронта более 6,5 млн тонн чугуна, 8,3 млн тонн стали, 5,7 млн тонн проката. Из металла, произведенного им за годы войны, можно было изготовить 50 тыс. танков (из 98 тыс. произведенных в стране), 45 тыс. боевых самолетов (из 101,2 тыс.) и 100 млн артиллерийских снарядов. За высокие по казатели в работе 10 апреля 1943 г. комбинат был награжден Орденом Ленина, 30 марта 1945 г. – Орденом Трудового Красного Знамени, а 13 сентября 1945 г. – орденом Кутузова 1 степени. Гурьевский металлургический завод также обеспечивал металлом оборонные предприятия. Завод не имел своего доменного цеха, но за 1943–1945 гг. выдал 86767 тонн стали, в том числе 31632 тонн качественной – углеродистой, хромовой, хромоникелевой. В 1944 г. сталевары Гурьевска дали 2 тыс. тонн стали сверх плана, что позволяло вооружить автоматами около 20 дивизий. В декабре 1944 г. за высокие производственные показатели семь работников предприятия были удостоены правительственных наград, 100 человек получили нагрудные знаки «Отличник социалистического соревнования Народного комиссариата черной металлургии», 240 рабочих и инженерных работников отмечены ценными подарками. Среди награжденных: начальник метизного цеха А.С. Вербенко, заточницы Чудова и Н. Синкина, мастер заливки А.К. Угом, формовщики литейного цеха А.И. Шумов и П.Г. Прохоренко, каменщик по ремонту вагранок Б.С. Шумилов. Поставку кокса и химической продукции, необходимых для металлопроизводства, обеспечивал Кемеровский коксохимический завод. В годы войны он насчитывал 6 коксовых батарей и ряд химических цехов. В 1943 г. на Коксохиме работали 12 тыс. человек, из них 1134 были стахановцами, 921– ударниками, 76 – двухсотниками. Передовики производства А. Черкашева, В. Кузьменко, О. Пантюх, Е. Кириллова были удостоены государственных наград. Аппаратчица Екатерина Цейко первой на комбинате получила орден. Труд работников Коксохима во время войны был отмечен вручением заводу ордена Ленина. Большую роль в развитии военного хозяйства играло производство цветных металлов. В связи с этим был расширен и реконструирован Беловский цинковый завод, действовавший с 1931 г. За годы войны значительная часть работников завода была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». В январе 1943 г. в Новокузнецке был пущен в строй алюминиевый завод (директор Л.А. Бугарев). За 1943–1945 гг. производство алюминия в Кузбассе возросло в 3 раза и составило 13 тыс. тонн в год. Уже в январе 1944 г. по итогам соцсоревнования завод завоевал звание «Лучший завод цветной металлургии страны». Важное значение для развития металлургии имело строительство Новокузнецкого завода ферросплавов, увеличившего производство за 1942– 1945 гг. в 5,2 раза.

Ленинск-Кузнецкий завод № 588 Наркомата вооружения, начавший действовать в 1943 г., занимался оптическим стекловарением и обеспечивал заводы, выпускавшие оптико-механические приборы для артиллерии, самолетов, танков, фоторазведки, морских судов, наблюдательных и командных пунктов. В 1944 г. на заводе действовало 8 стекловарочных печей, токарные, строгальные и другие станки. За 1944 г. общая стоимость произведенных им изделий возросла в 14 раз. После войны завод был преобразован в ЛенинскКузнецкий электроламповый завод. Для фронта работали и предприятия Наркомата здравоохранения. Завод № 36 в Кемерове и завод № 37 в Анжеро-Судженске производили медицинские препараты. Эвакуированный из Коломны в Белово завод № 842 вместо выпускаемых ранее авиационных и артиллерийских взрывателей и прицелов для минометов стал производить радиоаппаратуру (индивидуальные радиостанции РСИ-4 для танков, антенны, тумблеры и др.). Беловский завод Комитета по кинематографии КИНАП выпускал кинопроекторы, малогабаритные электростанции для кинопередвижек. Завод № 587 в Ленинске-Кузнецком производил батареи БАС-80 и БАС-60, а так же 2с и 3с, которыми оснащались армейские средства связи. Прокопьевский электромеханический завод № 651 и Кемеровский № 652 производили электромоторы постоянного и переменного тока, взрывобезопасные (рудничные) моторы, моторы для врубовых машин и танков. Кемеровский завод «Карболит» снабжал сырьем предприятия авиационной и танковой промышленности. Восстановленный в Новокузнецке Лужский завод «Красный тигель» Наркомата станкостроения поставлял графитные тигли. Все работали на войну и ждали мира. Ветеран машиностроительного завода в Новокузнецке Петр Дмитриевич Гаганов вспоминал, что, когда, наконец, цех в конце войны получил первый мирный заказ – на коньки-снегурки, люди плакали.

Большую роль в развитии военной экономики играл железнодорожный транспорт. Уже 24 июня 1941 г. железные дороги были переведены на военный режим работы с целью первостепенного обеспечения продвижения воинских эшелонов. Основная масса подвижного состава была занята под воинские перевозки и транспортировку вооружений на фронт, большую долю занимали эвакуационные грузы. Несмотря на важность промышленных перевозок, вагоны и паравозы предоставлялись для них во вторую очередь. Наличие единственной дороги (Транссиба), соединявшей Кузбасс с европейской частью страны, создавало проблемы в транспортировке грузов. Перенасыщенная подвижным составом, железная дорога не справлялась с приемкой и отправкой грузов, в местах назначения не успевали производить разгрузку вагонов. В результате образовывались скопления грузов, вагонов, поездов. В начале 1942 г. Томская железная дорога не смогла вовремя отправить 179 эшелонов, более 10 тыс. вагонов, наполненных кузнецким углем, металлом, коксом. В феврале 1942 г. суточные графики выполнялись лишь на 47–66 %. В то же время потребность Кузбасса в отправке своих грузов возросла с началом войны в несколько раз. Для налаживания работы транспорта 14 февраля 1942 г. был образован транспортный комитет под руководством И.В. Сталина и его заместителя А.А. Андреева, снят с должности нарком путей сообщения Л.М. Каганович, вместо него назначен по совместительству заместитель наркома обороны, начальник тыла Красной Армии А.В. Хрулев. С ноября 1941 г. по ноябрь 1942 г. вопросы отгрузки угля 15 раз рассматривались ЦК ВКП(б), СНК СССР, ГКО. На погрузочные работы были мобилизованы неработающие городские жители, организовывались транспортные субботники-воскресники. Поездные бригады (машинисты, кондукторы и т.п.) получили дополнительное продовольственное снабжение за время нахождения в пути: за каждые сутки – 400 г хлеба, 100 г колбасы, 20 г сахара, 20 г табака. 21 февраля 1942 г. вышел указ ГКО об отгрузке угля предприятиям металлургии вне очереди. С апреля 1942 г. была введена практика отправки грузов т.н. кольцевыми маршрутами: с одного пункта отправления в один пункт назначения. Всего было введено 1268 кольцевых маршрутов, из них 633 – для перевозки угля промышленным предприятиям, а 635 – железным дорогам Урала, Сибири, Поволжья. Из Кузбасса ежесуточно отправлялось 38 маршрутов. К концу 1942 г. объемы отгрузки угля приблизились к размерам его добычи. В 1944 г. железнодорожники Кузбасса увеличили погрузку народно-хозяйственных грузов на 107 тыс. вагонов, перевозку угля, металла, кокса, руды, флюсов и огнеупоров – на 3 млн тонн; отправили 16700 тяжеловесных поездов, которые перевезли 5 млн тонн грузов сверх плана. На последнем этапе войны (конец 1944 г. – май 1945 г.) погрузка угля и кокса возросла еще на 30 %. В целом железнодорожный транспорт из-за потерь и трудностей, вызванных войной, работал с большим перенапряжением, на грани возможного. Но эшелоны из Кузбасса с углем, металлом, вооружением и боеприпасами шли на запад непрерывным потоком. Делом особой важности кузбасских железнодорожников было оснащение и отправка на фронт шести бронепоездов: «Советская Сибирь», «Железнодорожник Кузбасса», «Сибиряк», «Металлург», «Лунинец», «Железнодорожник Алтая». При их создании отличились мастер Н.Л. Зиновьев, техник А.В. Кончулидзе, газосварщик Н. Сигарев, котельщик К. Рымцев. Все они получили награды за доблестный труд. Четыре бронепоезда сражались на фронтах Северного Кавказа, два прошли путь от Москвы до Одера. Личный состав их был в значительной степени укомплектован железнодорожниками Кузбасса. За годы войны стали широко известны имена передовиковтранспортников: мастера по ремонту И.Г. Сафронова (депо Тайга), машинистов М.Н. Бардина и И.В. Соколова (депо Топки), Н.Н. Трошина (Беловское электровозное депо) и др. В июле 1943 г. Тайгинскому локомотивному депо было вручено переходящее Красное Знамя ГКО. Рост промышленного производства и его энергоемкость потребовали расширения энергетической базы бассейна. В годы войны в Кузбассе были построены новые электролинии (Кемерово – Ленинск-Кузнецкий, Мундыбаш – Таштагол и др.), расширены Кемеровская ГРЭС и Новокузнецкая ТЭЦ. В целом мощность электростанций увеличилась в 1,6 раза, а производство электроэнергии – в 3 раза. За годы войны было проложено более 500 км высоковольтных линий – больше, чем за весь предвоенный период. Кузбасская энергосистема стала к 1945 г. одной из крупнейших в стране.Большой размах в годы войны получило промышленное строительство. Вошли в строй крупные предприятия, электростанции, новые цеха, коксовые батареи, прокатные станы. Только за 1943 г. строители бассейна сдали в эксплуатацию более 365 различных промышленных объектов. За проделанную работу в годы войны трест «Кузнецкпромстрой» был награжден орденом Ленина. Управляющей трестом «Кузбасспромдорстрой» в годы войны была женщина – З.В. Самсонова (рабочие уважительно называли ее «Генеральша»)

К концу 1941 г. врагом была оккупирована территория, дававшая до войны 38 % валового сбора зерна страны, 84 % сахара, 38 % крупного рогатого скота и 60 % поголовья свиней. В связи с этим уже с начала войны важную роль в деле обеспечения населения продовольствием стало играть сельское хозяйство восточных районов страны. В 1941–1942 гг. на территории Кузбасса действовало 1768 колхозов, 47 совхозов (26 из них были переданы промышленным предприятиям), 58 машинно-тракторных станций и 1 машинно-тракторная мастерская. Доля сельских жителей среди населения Кузбасса до войны составляла 44,6 % и была самой низкой в Сибири. За годы войны ситуация ухудшилась: многие сельчане были призваны на фронт или отправлены на работу в промышленность. Общая численность сельского населения в Кузбассе сократилась на 128,8 тыс. (на 17,5 %), составив в 1945 г. 609 тыс. человек (около 34 % населения Кузбасса). Доля трудоспособного населения уменьшилась еще больше: к концу 1941 г. на 19 %, а к 1944 г. – почти на половину по сравнению с 1940 г. Три четверти трудоспособного населения составляли женщины. Кроме них, работали подростки, старики и возвращавшиеся с фронта инвалиды. Площадь обрабатываемой земли на одного колхозника возросла с 3,1 до 4,1 га. При этом большая часть тракторов и лошадей была мобилизована на нужды армии. Оставшаяся техника была изношена, состояние ремонтной базы постоянно ухудшалось, поставки минеральных удобрений сокращались. В 1942 г. на полях Кузбасса работало 4148 тракторов, 2213 зерновых комбайнов, 885 молотилок. С помощью техники МТС обрабатывалось только около половины посевных площадей. На остальных в качестве тягловой силы использовались 22 тыс. голов крупного рогатого скота колхозных ферм и около 6 тыс. – частных коров колхозников. И без того тяжелые условия сельского труда были ужесточены в военное время. В апреле 1942 г. был повышен обязательный минимум трудодней для каждого колхозника: с 60–80 до 100–150 трудодней в год. При этом люди старались перевыполнять нормы, вырабатывая 250–280 трудодней. Во время уборки на помощь деревне направлялись бригады служащих и учащихся городов. В связи с широким привлечением школьников к сельхозработам был сдвинут срок начала учебного года в школах с 1 сентября на 1 октября. Над хозяйствами села устанавливалось шефство заводов, шахт, учреждений. Трудности войны (нехватка техники, рабочей силы, удобрений) вели к сокращению посевных площадей, падению урожайности и снижению хлебозаготовок. Посевные площади области в 1945 г. составляли 930 тыс. гектаров – 96,2 % от довоенного времени (в колхозах сокращение обрабатываемых земель было еще большим и составляло 20 % по сравнению с довоенным периодом). Урожай озимой ржи снизился в 1944 г. по сравнению с 1940 г. с 14,4 до 7 центнеров с гектара, яровой пшеницы – с 10,3 до 8,6 центнеров, ячменя – с 10,3 до 7,3 центнеров, овса – с 11,6 до 8,3 центнеров (в колхозах урожай зерновых составлял 4,2 центнера с гектара). В результате если в 1941 г. в закрома государства было сдано 17,5 млн пудов зерна, то в 1944 г. – только 9,9 млн пудов. План сдачи зерна по итогам осени 1944 г. оказался выполнен только на 57 %. В течение всей войны планы хлебозаготовок в Кузбассе не были выполнены ни разу. Чрезвычайно сложной была ситуация в животноводстве. Нехватка кадров недостаточность кормовой базы в зимний период стали причиной падежа скота, особенно катастрофического в колхозах. За период войны поголовье лошадей в общественных хозяйствах уменьшилось на 45,5 %, свиней – на 29 %, крупного рогатого скота – на 21,7 %, мелкого рогатого скота – на 5,3 %. Сократилось количество сдаваемой колхозами государству продукции животноводства. За 1941–1945 гг. поставки мяса уменьшились на 14,7 %, молока – на 39 %, шерсти – на 21 %. Успешнее шли дела в картофелеводстве. В печати широко пропагандировался опыт картофелеводческих звеньев из Мариинского района под руководством А.К. Юткиной (колхоз «Красный перекоп») и А.Е. Картавой (колхоз «Союз»). Звено Юткиной еще до войны превзошло мировой рекорд американских фермеров по сбору картофеля с одного гектара. В 1942 г. картофелеводы добилось еще больших результатов, производя до 1330 центнеров с гектара. Посевы картофеля и овощей в колхозах, совхозах, подсобных хозяйствах и индивидуальных огородах увеличились за годы войны на 31,8 тыс. гектаров. По валовому сбору картофеля область вышла на первое место в Сибири. Однако план государственных заготовок картофеля по Кузбассу выполнялся только на 77–78 % (1943 г.). Лучше обстояло дело с подсобными хозяйствами при предприятиях. В их ведении находилось 26 совхозов. Например, управление рабочего снабжения (УРС) комбината «Кузбассуголь» содержало 9, а УРС КМК – 5 совхозов. Всего в области к концу войны насчитывалось 2588 зерновых и 3025 животноводческих подсобных хозяйств. Посевные площади их за годы войны увеличились в 8 раз и составили 18,5 % всех посевных площадей области. Площади под картофелем в подсобных хозяйствах возросли в 15 раз, поголовье крупного рогатого скота и свиней – в 3 раза, овец – в 4 раза. Продукция подсобных хозяйств поступала в столовые предприятий для дополнительного питания рабочих и служащих, часть шла на персональные выдачи рабочим за перевыполнение норм выработки. Свой вклад в производство продовольствия для страны внесли сельскохозяйственные подразделения Сиблага. В Кемеровской области насчитывалось восемь сельско-хозяйственных отделений Сиблага: Антибесское, Арлюкское, Берикульское, Новоивановское, Орлово-Розовское, Сусловское, Юргинское и Мариинский ОЛП. Основной производительной силой в них был ручной труд. В апреле 1944 г. вышло постановление СНК СССР «О мероприятиях по расширению продовольственной базы промышленных центров Кузбасса». В связи с этим были повышены планы по посевным площадям картофеля (на 58,8 %), овощных культур (на 82 %), поголовью крупного рогатого скота (на 16 %). В области предусматривалось создание 10 инкубаторов и 40 птицеводческих ферм, с увеличением числа последних в 1945 г. до 130. Планировалась закладка садов и ягодников в подсобных хозяйствах предприятий. К пригородной зоне было отнесено 14 районов области с ориентацией их на развитие картофеле-овощеводческого и мясо-молочного производства. В колхозах было создано 287 картофеле-овощеводческих бригад и в них 965 звеньев, что улучшало организацию труда по возделыванию сельскохозяйственных культур. Весной 1945 г. (в марте и апреле) высшее руководство страны дважды рассматривало вопрос о продовольственной базе в Кузбассе: «О дальнейших мерах по развитию и укреплению продовольственной базы промышленных центров Кузбасса» и «О мерах неотложной помощи Кемеровской области по расширению продовольственной базы промышленных центров Кузбасса». Крайне тяжелым было материальное положение сельских тружеников. За свой труд они получали незначительное вознаграждение. На один трудодень колхозникам и механизаторам приходилось в среднем 443 г зерна (против 1325 г в 1940 г.), а 60 % колхозов давали на трудодень не более 300 г зерна. Производимые денежные выплаты составляли 88–91 коп. на трудодень. Большую часть продукции для своего потребления – картофель, овощи, мясо, молоко, яйца – селяне получали с личных подсобных хозяйств. Со всех своих доходов они были обязаны платить налоги – сельхозналог, военный налог и так называемое самообложение. В 1942 г. с каждого колхозного двора взималось в среднем 679 руб. (около 6 % общего дохода). Вместе с государственными займами и денежно-вещевой лотереей уходило в казну до 980 руб. (8–9 % годового дохода). Еще труднее было единоличникам. Их налоги и платежи достигали 1243 руб. (32 % от их дохода). Налоги росли. В 1943 г. выплаты с колхозников составляли уже 17,3 %, с единоличников – 40 %. Кроме того, крестьяне, как и все граждане страны, делали взносы в Фонд Красной Армии, Фонд обороны, Фонд Победы. Развитие подсобных хозяйств и индивидуальных огородов позволяло, по крайней мере, не голодать населению области, занятому тяжелым трудом. Так, в 1943 г. потребление картофеля в области составляло 206 кг на душу населения, а в 1944 г. – 360 кг, что было самым высоким показателем в стране. Рост производства продукции способствовал снижению цен на рынке. В 1945 г. в сравнении с 1943 г. цены на картофель снизились с 45 руб. до 6 руб. за кг., овощи – с 36 руб. до 15 руб., молоко – с 60 руб. до 25 руб. за литр, масло животное с 800 до 334 руб. за кг, мясо говяжье – с 215 до 76 руб. за кг. В условиях нехватки работников большое значение имели трудовые почины селян по перевыполнению норм выработки. Широкое распространение получил метод Тимофея Горина (сельхозартель «Труженик» Ижморского района) по увеличению вспашки земли. Его последователями были пахари других колхозов: Мария Журбенко и Мария Силкова (колхоз «Труд крестьянина»), подростки Саша Ценев и Саша Зарубин («Новая Заря» и «Донбасс» Кемеровского района), 77-летний Яков Давыдович Скарюшин («Красный боец» Промышленновского района), инвалид войны Ветиганцев («Вперед» Юргинского района) и др. Прославились своим трудом Ефросинья Степанова, Августа Блинова, Анна Воронина («Третий год пятилетки»), Евдокия Тимофеева («Трудовик» Киселевского района), Клавдия Копылова («Разведчик» Кузнецкого района), Савелий Бухталин («Вторая пятилетка» Крапивинского района) и сотни других беззаветных тружеников полей. Многие из них были отмечены государственными наградами. Среди награжденных – 13-летний Федя Скородумов из поселка Усть-Нарык Новокузнецкого района, получивший медаль за спасение от гибели колхозных быков. Во всесоюзном соревновании 1944 г. широко участвовали молодежные бригады села: 180 тракторных (из них 46 женских), 235 комбайновых, 450 молотильных, 800 транспортных.

Особой статьей забот тыла было развитие сферы здравоохранения. В соответствии с мобилизационным планом, принятым накануне войны, в Новосибирской области предполагалось открыть в военное время 24 госпиталя. Однако уже в 1942 г. только в Кузбассе их было развернуто 73. В городах им предоставляли необходимые помещения, размещали прибывший медперсонал, доукомплектовывали местными кадрами, создавали подсобные хозяйства, организовывали шефство со стороны предприятий, учебных и культурнопросветительных учреждений. С передислоцированием армии дальше на запад госпитали тоже отбывали ближе к фронту. В 1943 г. их осталось в Кузбассе 19, в 1944 г. – 11. В крае работали врачи-профессионалы: М.Н. Горбунова, Е.А. Беляева, А.К. Дмитриев, И.П. Корочкин, П.В. Пыхтеева, Л.Е. Харламова и др. М.Н. Горбунова, начальник госпиталя № 1230, провела за годы войны 330 операций. Через руки докторов ее госпиталя прошло 25 тыс. бойцов. 84 % раненых после излечения возвращались в строй. Смертность в госпиталях не превышала 2 %. Большое значение для выздоровления раненых имело донорское движение. Прославленный донор военных лет И.М. Ананьина сдала за год войны 15 л крови. После упразднения госпиталей многие врачи остались на работе в Кузбассе. Важной задачей было обеспечение медицинской помощью местного населения. В области проводилась большая медико-санитарная работа по борьбе с инфекционными заболеваниями и профилактике болезней: санобработка прибывших эвакуированных, профилактические прививки, противоэпидемические и просветительские мероприятия. Заболеваемость с начала войны заметно возросла. Причинами роста заболеваний и распространения эпидемий были огромные масштабы перемещения населения, отсутствие необходимых гигиенических условий, ухудшение питания, снижение иммунитета. Главной опасностью был сыпной и брюшной тиф, превысивший довоенные показатели в 7 раз. В 1942 г. возник всплеск дизентерии, скарлатины, дифтерии, кори; в 1943 г. – малярии. Самым распространенным заболеванием был грипп. Для борьбы с инфекциями во всех городах и районах области в 1943 г. были созданы противоэпидемические станции. Несмотря на финансовые трудности, за годы войны в Кузбассе было открыто 19 новых больниц, в том числе две детских, одна туберкулезная; начали работать 33 новые поликлиники и амбулатории. Всего в Кузбассе было в 1940 г. 125, в 1945 г. – 144 больницы; больничных коек – соответственно 7075 и 9900; амбулаторно-поликлинических учреждений – 58 и 91; штат врачей составлял 570 и 1761 человек, из них в городах – 552 и 1625, в сельской местности – 38 и 136. Не менее важной проблемой являлась организация школьного образования. Сложные военные условия сказывались на работе школ: не хватало учителей, бумаги, одежды, обуви. Многие дети вынуждены были помогать дома, старшеклассники уходили на производство, заменяя отцов. В целом за военный период численность учащихся уменьшилась на 28 %, в старших классах – на 50,2 %. Несмотря на сокращение числа учащихся, количество младших школ не уменьшилось, а возросло. За годы войны в селах и деревнях было открыто 111 начальных и 3 семилетних школы, в городах – 10 начальных и одна семилетняя. Количество средних школ незначительно сократилось: на 3 – в городах и на 12 – в сельской местности. В 1945 г. в области было 1834 школы, из них 1410 начальных, 323 семилетних, 103 средних (для сравнения, в 1940 г. – соответственно: 1755, 1289, 319, 118). Число учащихся, наоборот, сократилось по сравнению с 1940 г.: в начальной школе с 221665 до 190400, семилетней – с 108743 до 51100, средней – с 18462 до 9200, в целом – с 348870 до 250700 человек. Постановлением СНК СССР от 16 июля 1943 г. в семилетних и средних школах крупных городов было введено раздельное обучение, предполагавшее усиление военно-физической и допризывной подготовки для мальчиков и гуманитарной, домоводческой – для девочек. Были созданы отдельные мужские и женские школы. В Кемеровской области к концу 1944/45 учебного года функционировало 38 женских и 30 мужских семилетних и средних школ. В 1944–1945 учебном году введено обучение с 7-летнего возраста. Для работавших юношей и девушек создавались школы рабочей и сельской молодежи. Для детей-сирот и эвакуированных учреждались детские дома. В 1944 г. в области действовало 48 детских домов. За 1943/44 учебный год нуждавшимся семьям военнослужащих было передано в качестве материальной помощи 36 тыс. пар обуви, 48 тыс. пудов продуктов питания, 180 тыс. пудов картофеля. В пионерские лагеря были направлены 16 тыс. детей военнослужащих. Учителей в военное время насчитывалось 11 тыс. человек. При этом треть их не имела необходимого образования. Для подготовки учительских кадров использовался Сталинский учительский институт, открытый в 1939 г. и преобразованный в 1944 г. в педагогический институт. В Кемерово, Мариинске, Кузедеево работали педагогические училища, готовившие учителей начальных классов. Проблема была острой, поскольку и в 1944/45 учебном году только 7,6 % учителей имели высшее образование (на селе этот процент был в два раза ниже), а 18,2 % учителей не имели даже среднего образования). К концу войны 98 лучших учителей области были награждены государственными наградами, среди них А.А. Федулова, А.П. Крылова, Н.А. Попова, М.И. Багдаева, а также заведующий областным отделом народного образования Н.Н. Чистяков. Учителя В.Н. Абрамова, Н.М. Бурцева, А.А. Кирилла были представлены к присвоению им почетного звания «Заслуженный учитель школы РСФСР». Важное место в системе образования занимала профессиональная подготовка специалистов и квалифицированных рабочих. До войны в Кузбассе было 10 ремесленных и железнодорожных училищ, 6 школ ФЗО. В начале войны в область прибыло 23 ремесленных и железнодорожных училища и 30 школ ФЗО. Сроки обучения в военное время были сокращены и составляли в школах ФЗО 3 месяца, в училищах – 1 год. В 1944 г. школы и училища подготовили 17114 квалифицированных рабочих для разных отраслей промышленности, в 1945 г. – 13830 рабочих, а всего за годы войны – 66,5 тыс. К концу войны в Кузбассе работал 21 техникум, четыре из них были открыты во время войны. За военные годы они подготовили 7,6 тыс. специалистов средней квалификации. В крае действовало два вуза – Сибирский металлургический и Государственный педагогический (оба – в Новокузнецке), подготовившие за годы войны 1,5 тыс. инженеров и учителей. Несмотря на трудности военного времени, в области действовали учреждения культуры и искусств. К концу войны было 14 районных Домов культуры (в восьми районах не было своих Домов культуры), 134 сельских клуба (в области насчитывалось 411 сельских Советов, объединявших более 3,5 тыс. населенных пунктов). В городах области к 1945 г. существовало 28 клубов. Самые крупные из них – Дворец культуры металлургов в Новокузнецке, клуб им. Артема в Прокопьевске, клуб угольщиков в Ленинске-Кузнецком. Функционировала сеть библиотек. В 1943 г. была открыта областная библиотека в Кемерове. Работало 10 городских, 14 районных и 12 детских библиотек, 392 избы-читальни (одна на 9 населенных пунктов). Во многих клубах действовали кружки самодеятельности, агитбригады, выступавшие в цехах предприятий, на шахтных раскомандировках, полевых станах, фермах. Библиотекари проводили читки книг и журналов. Действовали также два драматических театра – Кемеровский и Новокузнецкий (переведенный в Ленинск-Кузнецкий), а также перемещенные в Новокузнецк Новосибирский театр «Красный факел» и Московский театр музыкальной комедии. В Анжеро-Судженске находился в эвакуации Ленинградский «Новый ТЮЗ». В театрах ставили пьесы патриотического репертуара: «Фельдмаршал Кутузов» В. Соловьева, «Нашествие» Л. Леонова, «Русские люди» К. Симонова. Практиковались выездные спектакли. За годы войны состоялось более 2 тыс. концертов в госпиталях и на предприятиях. Давал представления Кемеровский цирк. С 1942 г. начал работу театр кукол в Новокузнецке. В крае действовало пять музыкальных школ. Большую роль в пропаганде играло кино. В 1943 г. в области было 159 киноустановок. Зрителям демонстрировались довоенные картины о героическом прошлом и великих полководцах страны, а также фильмы военного времени: «Зоя», «Два бойца», «Жди меня», военные киносборники и кинохроника. В марте 1944 г. была проведена художественная выставка «Кузбасс – фронту», где были представлены работы 12 художников и скульпторов. Система периодической печати области включала одну областную, 22 районных и десятки заводских многотиражных газет. Обзоры печати и сводки информбюро регулярно передавались по радио. В начале войны пользование индивидуальными радиоприемниками было запрещено во избежание распространения вражеской пропаганды. Но действовали радиоприемники в общественных организациях и проводная радиосеть, работавшая от единых городских и районных радиоузлов, транслировавшая передачи московского радио. Довольно распространена была наглядная агитация: плакаты, призывы, доски почета, стенные газеты. В помощь фронту проводился сбор денежных средств и теплых вещей. Только за 1943–1945 гг. кузбассовцы внесли 918,6 млн рублей на займы, 120,5 млн – на денежно-вещевую лотерею, 33,5 млн руб. – на покупку облигаций и 200 млн. руб. деньгами – в Фонд обороны страны. Отдельно проводился сбор средств на вооружение (танки, самолеты, подводные лодки), которым присваивались кузбасские наименования: «Шахтер Кузбасса», «Металлург Кузбасса», «Школьник Кузбасса», «Колхозник Кузбасса» и т.д. За счет таких средств был сформирован Кузбасский танковый корпус. На приобретение боевой техники кузбассовцы собрали 266,1 млн руб. Кроме того, только за январь 1943 – март 1944 г. воинам-фронтовикам от Кузбасса было передано 11 тыс. индивидуальных подарков, 51 тыс. пар варежек, 32 тыс. пар носков, 10 тыс. полушубков, свыше 700 тонн продуктов. Своеобразный подарок воинам сделали трудящиеся Барзасского района, отправив в марте 1943 г. на фронт несколько вагонов пельменей (200 тыс. штук). Вместе с посылками на фронт прибывали десятки тысяч писем. В одном из таких писем были строки: «Бойцу или командиру от Риты Рубцовой (из Ленинска-Кузнецкого – В.З.), дочери капитана, погибшего на фронте 21 июля 1942 года. Отомсти за папу!» После освобождения оккупированных врагом территорий Кузбасс оказывал помощь западным районам: Кузнецкий металлургический комбинат взял шефство над металлургическим комбинатом и коксовым заводом в Енакиево, Кемеровский коксохимзавод – над Рутченковским коксохимическим заводом, азотно-туковый завод – над Днепродзержинским азотно-туковым заводом. К концу 1944 г. из Кузбасса в Донбасс было отправлено 140 вагонов механического и шахтного оборудования, 30 вагонов строительных материалов, 14 вагонов предметов домашнего обихода, а также обувь, книги, медоборудование, сельскохозяйственный скот и птица. Учащиеся ремесленных училищ и школ ФЗО Кемеровской области собрали для школ трудовых резервов Донбасса 2 вагона подарков.

Значимым событием времен войны стало создание в Кузбассе отдельной административной единицы – Кемеровской области. До этого Кузбасс входил в состав Новосибирской области. Вопрос о выделении региона в самостоятельную область стал очевиден к концу 1942 г. На это указывал ряд обстоятельств. С одной стороны, Кузбасс превратился в главную угольную и вторую по значению (после Урала) металлургическую базу страны. Возросшие задачи и многочисленные проблемы, связанные с наладкой и пуском предприятий, выполнением военных планов требовали приближения руководства к местам, более динамичного взаимодействия власти и производственного сектора. С другой стороны, число предприятий (с учетом эвакуированных) и объемы промышленного производства самой Новосибирской области (без учета Кузбасса) в 2–3 раза превышали довоенный уровень, что значительно усложняло управление регионом. Кроме того, война обострила проблемы транспорта, жизнеобеспечения граждан, размещения прибывших по эвакуации, обеспечения экономики рабочей силой. Руководить этими процессами из Москвы или Новосибирска, при ограниченных возможностях связи того времени, было невозможно. В ноябре–декабре в Западной Сибири (Новосибирск, Омск, Томск, Кузбасс) с инспекционной поездкой побывал член ЦК ВКП(б) Е.М. Ярославский. На собраниях рабочих-шахтеров, металлургов, железнодорожников, а также в беседах с руководителями предприятий и городов прозвучали обоснованные предложения о необходимости выделения районов Кузбасса из Новосибирской области. Соответствующая записка была представлена Е.М. Ярославским в ЦК партии. Вопрос был решен за один день. 26 января 1943 г. Президиум Верховного Совета РСФСР методом опроса своих членов принял решение о выделении Кузбасса из состава Новосибирской области и образовании Кемеровской области с центром в г. Кемерово. В тот же день вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об образовании Кемеровской области в составе РСФСР». В состав Кемеровской области из Новосибирской было передано 17,5 % территорий, 9 из 12 городов, 17 из 30 рабочих поселков, 23 из 75 районов и 42,1 % населения. В 1944 г. Зырянский район, вошедший первоначально в Кемеровскую область, был передан формировавшейся Томской области. В Кемеровской области были созданы партийные и советские органы управления. Областной комитет ВКП(б) возглавил С.Б. Задионченко, ранее работавший в этой должности в Днепропетровской области, а затем в Башкирии. В состав новообразованного областного комитета вошли члены Новосибирского обкома, работавшие в Кузбассе, а также ряд направленных в Кузбасс партийных работников. Бюро обкома начало работу 23 февраля 1943 г. Кемеровская областная партийная организация ВКП(б) насчитывала в своих рядах в начале войны 26,8 тыс., в год создания области – 28 тыс., к концу войны – 42,2 тыс. коммунистов. 62 % коммунистов в начале войны ушли на фронт. В конце июня 1943 г. состоялось демократическое избрание областных руководящих органов. 30 июня 1943 г. первый пленум Кемеровского обкома ВКП(б) избрал бюро и 15 секретарей обкома, в том числе 10 – по отраслям экономики:С.Б. Задионченко (первый секретарь), И.Г. Горобец (второй секретарь), П.Ф. Ужев (третий секретарь), Ф.М. Прасс (секретарь по кадрам), А.В. Тушунов (пропаганда и агитация), А.С. Стугарев (угольная промышленность), Г.В. Енютин (металлургическая промышленность), А.Т. Логвиненко (химическая промышленность), А.Е. Сидорин (оборонная промышленность), Г.Н. Каракин (электроэнергетика и электропромышленность), М.Н. Гончаров (строительство и стройматериалы), М.Г. Паршин (транспорт), Н.А. Потехин (промышленность), Г.П. Климович (животноводство), В.П. Колотов (торговля и общественное питание). На первом пленуме Кемеровского обкома ВКП(б) присутствовал нарком угольной промышленности СССР В.В. Вахрушев. Были выработаны меры по мобилизации трудящихся на выполнение тяжелых военных планов: улучшению труда и быта людей, укреплению трудовой дисциплины, развитию соцсоревнования, расширению воспитательной и политической работы в коллективах, улучшению продовольственного снабжения. С момента образования области и до конца войны в области состоялось 8 пленумов обкома ВКП(б). Кемеровский областной Совет депутатов трудящихся первоначально составили депутаты Новосибирского областного Совета, избранные из 26 округов Кузбасса. Председателем исполкома областного Совета был утвержден В.А. Гогосов, работавший ранее в Ярославском облсовете. 12 июля состоялась первая сессия областного Совета, избравшая исполком Совета, куда вошли В.А. Гогосов, С.Б. Задионченко, К.Л. Гончаренко, В.Ф. Зобнин, С.В. Пушкаренко, П.А. Михайлов и секретарь исполкома С.Н. Казанский. Управление госбезопасности возглавил И.М. Кирюшин.

Областной комитет комсомола составили 12 членов Новосибирского обкома комсомола, работавшие в Кузбассе, и еще восемь человек, направленных сюда Центральным Комитетом ВЛКСМ. За годы войны в ряды кузбасской комсомольской организации вступили 122 тыс. человек. В марте 1943 г. по решению ВЦСПС был создан Кемеровский областной комитет профсоюза рабочих угольной промышленности. Городская Кемеровская газета «Кузбасс» с 5 марта 1943 г. стала областной газетой. Областным центром Кузбасса стал город Кемерово. Это было обусловлено ролью города в военный период, бурным его развитием, притоком сюда во время войны большого числа предприятий и населения, усложнением его инфраструктуры, географическим срединным положением между Севером и Югом Кузбасса, а также историческим фактом пребывания здесь (в Щегловске) центра Кузнецкого округа с первых лет Советской власти. Общим итогом развития региона за годы войны стало увеличение по сравнению с 1940 г. валового промышленного производства примерно в 3 раза, продукции машиностроения и металлообработки – в 6,8 раза, химической промышленности – в 6,4 раза, черной металлургии и электроэнергии – в 3 раза, коксующихся углей – в 2 раза, угля – в 1,4 раза, легкой промышленности – в 2 раза. На производимом в Кузбассе сырье изготавливалось 48 % боеприпасов, выпускавшихся отечественной промышленностью. За годы войны в Кузбассе были созданы такие отрасли промышленности, как алюминиевая, ферросплавная, электромашиностроение, производство пластмасс, химикофармацевтическая, анилинокрасочная и др. За самоотверженный труд в годы войны около ста работников тыла были удостоены звания Героя Социалистического Труда. Первым это звание получил в ноябре 1943 г. мастер Тайгинского паровозного депо Иван Герасимович Сафронов. Орденами и медалями СССР были награждены 18118 работников промышленности и сельского хозяйства, в том числе орденом Ленина – 156, Трудового Красного Знамени – 480, Красного Знамени – 126, Красной Звезды – 954 человека. Более 20 трудящихся стали лауреатами Государственной премии. Подводя итог деятельности Кузбасса в годы войны, газета «Правда» 27 июля 1945 г. писала: «Кузбасс сыграл громадную роль в Отечественной войне, и его заслуги перед социалистическим Отечеством не забудет история».

Областной комитет комсомола составили 12 членов Новосибирского обкома комсомола, работавшие в Кузбассе, и еще восемь человек, направленных сюда Центральным Комитетом ВЛКСМ. За годы войны в ряды кузбасской комсомольской организации вступили 122 тыс. человек. В марте 1943 г.
по решению ВЦСПС был создан Кемеровский областной комитет профсоюза
рабочих угольной промышленности. Городская Кемеровская газета «Кузбасс»
с 5 марта 1943 г. стала областной газетой.
Областным центром Кузбасса стал город Кемерово. Это было обусловлено
ролью города в военный период, бурным его развитием, притоком сюда во
время войны большого числа предприятий и населения, усложнением его
инфраструктуры, географическим срединным положением между Севером и
Югом Кузбасса, а также историческим фактом пребывания здесь (в Щегловске) центра Кузнецкого округа с первых лет Советской власти.
Общим итогом развития региона за годы войны стало увеличение по
сравнению с 1940 г. валового промышленного производства примерно в 3
раза, продукции машиностроения и металлообработки – в 6,8 раза, химической промышленности – в 6,4 раза, черной металлургии и электроэнергии – в
3 раза, коксующихся углей – в 2 раза, угля – в 1,4 раза, легкой промышленности – в 2 раза. На производимом в Кузбассе сырье изготавливалось 48 % боеприпасов, выпускавшихся отечественной промышленностью. За годы войны
в Кузбассе были созданы такие отрасли промышленности, как алюминиевая,
ферросплавная, электромашиностроение, производство пластмасс, химикофармацевтическая, анилинокрасочная и др.
За самоотверженный труд в годы войны около ста работников тыла были
удостоены звания Героя Социалистического Труда. Первым это звание получил в ноябре 1943 г. мастер Тайгинского паровозного депо Иван Герасимович
Сафронов. Орденами и медалями СССР были награждены 18118 работников
промышленности и сельского хозяйства, в том числе орденом Ленина – 156,
Трудового Красного Знамени – 480, Красного Знамени – 126, Красной Звезды
– 954 человека. Более 20 трудящихся стали лауреатами Государственной
премии.
Подводя итог деятельности Кузбасса в годы войны, газета «Правда»
27 июля 1945 г. писала: «Кузбасс сыграл громадную роль в Отечественной
войне, и его заслуги перед социалистическим Отечеством не забудет история».