ИСТОРИЯ КУЗБАССА.КУЗБАСС В 1991–1997 ГГ.

Новый этап в политической истории Кузбасса начался после августовских событий 1991 г. в Москве, в ходе которых сторонниками сохранения социалистического строя была предпринята неудачная попытка отстранить от политической деятельности новые демократические силы. Итогом этих событий в общероссийском масштабе стало утверждение власти Б.Н. Ельцина и его сторонников, приостановка деятельности КПСС и начало перехода к рыночным, капиталистическим отношениям. Началась кампания и по реформированию органов власти. В Кузбассе на первые роли в областном руководстве выдвинулись лидеры забастовочного и рабочего движения. Главой исполнительной власти в Кемеровскую область Президентом Б.Н. Ельциным был назначен М.Б. Кислюк, а представителем Президента – А.В. Малыхин. Представительную власть – Кемеровский областной Совет народных депутатов – еще с 21 апреля 1991 г. возглавлял А.Г. Тулеев. Последующие годы политической истории Кузбасса – это противостояние двух ветвей власти: исполнительной в лице областной администрации, с одной стороны, и областного Совета народных депутатов – с другой. По сути это было противостояние еще и двух лидеров – главы Администрации М.Б. Кислюка и председателя областного Совета А.Г. Тулеева. Противостояние администрации области и областного Совета особенно обострилось после Беловежских соглашений и распада СССР. Президент России Б.Н. Ельцин заявил, что настало время решительного перехода России к рыночным отношениям. Акцент делался на отпуск цен и приватизацию государственного имущества. Эти меры вошли в историю как «шоковая терапия». С началом 1992 г. в стране была объявлена свобода цен, которая сразу же привела к их небывалому росту. В результате мгновенно обесценились денежные сбережения граждан. В тяжелейшем положении оказалось большинство населения страны. Началась передача в частные руки государственной собственности. Приватизационные чеки – ваучеры, которые получили все граждане России, скупались изворотливыми дельцами. На них затем покупались фабрики, заводы, шахты, месторождения полезных ископаемых – главное богатство страны. При этом промышленные предприятия намеренно банкротились как якобы неспособные существовать в новых рыночных условиях. На самом же деле это делалось для того, чтобы скупить их по дешевке. Вся социальная сфера, которая в социалистическом государстве получала финансовую поддержку от производственного сектора через фонды общественного потребления, была сброшена на бюджетное финансирование. Государственный и местные бюджеты, которые формировались за счет налогов, скуднели, поскольку производственный сектор оказался в кризисе, да к тому же в это время процветал бартер – прямой продуктообмен, который позволял уходить от налогов. Положение усугублялось массовым «бегством» капитала за границу.

Все это привело к девальвации заработных плат. Они и без того недостаточные, перестали выплачиваться вовремя. Задержки доходили до одного года. Не выдавались вовремя пенсии, пособия, стипендии. В результате банкротств люди лишались работы. Жилищный фонд, сброшенный предприятиями на местный бюджет, начал катастрофически ветшать. Проводником шоковых реформ в Кузбассе была исполнительная власть. Ее кредо достаточно откровенно провозгласил М.Б. Кислюк: «Мы – не исполнительный орган Совета, мы, просто говоря, люди Президента, поставленные на то, чтобы выполнять его волю. Если кто-то с этим не согласен, кивает на «народоизбранность» депутатов, ради бога, отойди в сторону и со стороны критикуй. Только не мешай работать»1. Областной Совет видел свою задачу в том, чтобы компенсировать удар «шоковой терапии» по кузбассовцам. Была активизирована работа по ранее принятой областным Советом программе «Забота». Под ее действие попало около 500 тыс. социально незащищенных кузбассовцев, наиболее пострадавших от последствий реформ. По этой программе адресная помощь была оказана на сумму 460 млн рублей. А.Г. Тулеев не раз подчеркивал, что противостояние между Советом и администрацией носило принципиальный характер. «В общероссийских и некоторых кузбасских средствах массовой информации противостояние в Кемеровской области двух ветвей власти – представительной и исполнительной, мою критику федеральных правителей стремились представить как обычный конфликт между конкурентами в борьбе за власть. Но идеологическая борьба есть идеологическая борьба»2. Действительно, с одной стороны, была политика администрации области, которая, следуя в русле экономических реформ правительства, вела к обнищанию народа, с другой стороны, была позиция большинства депутатов, которые пытались поставить заслон «шокотерапевтам» и отстаивать интересы народа. Такая ситуация была характерна не только для Кузбасса. Борьба между сторонниками реформ и их противниками происходила во всей России. Ее острота подогревалась тем, что начался глобальный раздел государственной собственности. Разумеется это не могло не вызвать возмущения со стороны тех, кого народ избрал для защиты своих интересов. Осенью 1992 г. в Кемерове прошел съезд депутатов Кузбасса всех уровней, на котором прозвучало требование прекратить эксперименты над народом и отправить в отставку всех «шокотерапевтов». Эти же требования выдвинул в марте 1993 г. внеочередной съезд народных депутатов России. Для того, чтобы покончить с оппозиционной представительной властью, исполнительная власть во главе с Президентом Б.Н. Ельциным настояла на проведении референдума о доверии к ним народа. Результаты референдума были объявлены как победа Президента и его сторонников, хотя за досрочные выборы Президента проголосовало 30,3 % избирателей, а за досрочные выборы депутатов лишь 7,9 %. Вскоре появился печально знаменитый Указ Президента № 1400, который провозгласил в России поэтапную конституционную реформу, означавшую демонтаж советской власти, существовавшей в стране с октября 1917 г.

Конфликт между исполнительной и представительной властью в Москве завершился 3–4 октября 1993 г. расстрелом из танков здания, где заседали народные депутаты России. Руководство Верховного Совета России было арестовано и посажено в тюрьму. Исполнительная власть во главе с Б.Н. Ельциным объявила о необходимости принятия новой Конституции России и выборов в Государственную Думу – нижнюю палату Федерального Собрания, нового законодательного органа России. Конституция Российской Федерации, принятая на референдуме 12 декабря 1993 г., изменила государственное устройство страны. Система Советов, осуществлявшая государственные полномочия снизу доверху, была ликвидирована. КПСС утратила свое монопольное право на политическое господство в обществе. В стране начала складываться многопартийная система. Конституция провозгласила принцип разделения властей: «Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны»1. Органом законодательной власти в стране стал двухпалатный постоянно действующий парламент – Федеральное Собрание (нижняя палата – Государственная Дума, верхняя палата – Совет Федерации). Он заменил съезд народных депутатов РСФСР и Верховный Совет РСФСР. Исполнительную власть по новой Конституции осуществляет Правительство Российской Федерации. За регионами (краями и областями) и республиками в составе бывшей РСФСР был закреплен статус субъектов Российской Федерации. Конституция разграничила предметы ведения и полномочия на федеральные и региональные. Были определены совместные предметы ведения и полномочия. По совместным и по региональным предметам ведения субъекты Российской Федерации получили право самостоятельного правового регулирования. В соответствии с этими положениями Конституции в российских регионах создавались законодательный и исполнительный органы государственной власти. На местном уровне (в городах и районах, в поселках и деревнях) взамен Советов Конституцией было провозглашено местное самоуправление, которое представляет собой особый уровень публичной власти, наиболее приближенный к населению и обладающий автономией и самостоятельностью от органов государственной власти в решении вопросов местной жизни. Органы местного самоуправления не входят в систему государственной власти. После октябрьских событий 1993 г. в Москве судьба Советов в Кузбассе также была предрешена. С октября 1993 по март 1994 г. законодательная власть в Кемеровской области отсутствовала. На местах (в городах и районах) ее не было и вовсе до 1997 г. В городах и районах вся полнота власти сосредоточилась в руках назначенцев главы администрации области. Такая ситуация долго продолжаться не могла, несмотря на отчаянное сопротивление выборам со стороны исполнительной власти. Избрания законодательного органа власти требовала Конституция. Необходимость выборов диктовалась и взрывоопасной социальной обстановкой в Кузбассе. Поэтому выборы в Законодательное собрание Кемеровской области (по новой Конституции – высший орган законодательной и представительной власти в регионе) все таки состоялись в марте 1994 г. В 27 избирательных округах из 29 победили сторонники «блока А.Г. Тулеева», который сложился в ходе избирательной кампании, но юридически был оформлен позже.Председателем депутаты избрали своего признанного лидера А.Г. Тулеева. Но еще два с лишним года законодательный орган работал в условиях жесткого давления со стороны администрации. Она всячески стремилась парализовать его работу: срывала кворум, грозилась уволить депутатов, занимавших должности, зависимые от администрации. Из 52 законодательных актов, принятых депутатами, глава администрации подписал и обнародовал лишь один. Депутаты пережили и блокаду, и голодовки, и многое другое. Президент, чтобы ослабить оппозицию, отозвал ее лидера А.Г. Тулеева для работы в Правительстве России министром по делам Содружества Независимых Государств (СНГ), созданного после распада СССР. Не лучше была ситуация и на местном уровне. После роспуска Советов депутатский контроль за деятельностью администраций был утрачен. Положения принятого в 1995 г. федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в Кемеровской области не выполнялись. И лишь по искам избирателей и прокуратуры принимались судебные решения о принуждении областных властей к проведению выборов в органы местного самоуправления. Несмотря на то, что А.Г. Тулеев работал в Москве, он не терял связи с кузбасской оппозицией. По его инициативе в мае 1995 г. было создано общественно-политическое движение «Народовластие» – блок А.Г. Тулеева». Самой крупной политической организацией, вошедшей в блок, была Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ). В блок также вошли и другие общественные и политические организации левой и патриотической направленности. Именно это движение продолжало настойчиво отстаивать интересы кузбассовцев. В числе требований к власти важное место занимало требование провести всенародные выборы главы исполнительной власти Кемеровской области и органов местного самоуправления. Тем более что к 1997 г. такие выборы прошли в большинстве регионов России. В конце декабря 1996 г., несмотря на сопротивление исполнительной власти все же состоялись выборы во второй созыв Законодательного собрания. Победу на них одержали кандидаты от избирательного блока «Народовластие» – блок А.Г. Тулеева». Они выиграли более половины депутатских мандатов. С самого начала своей работы депутаты стали требовать от Москвы назначения выборов главы исполнительной власти Кузбасса. Центру было понятно, что если допустить в Кузбассе выборы, то М.Б. Кислюк их проиграет. Необходима была другая фигура, которую бы поддержали жители области. Решая эту дилемму, Москва неизбежно приходила к выводу, что такой фигурой мог быть только А.Г. Тулеев. Поэтому Президент Б.Н. Ельцин принял решение об отставке М.Б. Кислюка и назначении главой администрации Кемеровской области А.Г. Тулеева. Одновременно были назначены выборы, которые состоялись 19 октября 1997 г. На них, набрав более 90 % голосов избирателей, Губернатором Кемеровской области был избран А.Г. Тулеев.

Социально-экономическое развитие России в 1990-е гг. характеризовалось переходом от плановой экономики к рыночной, от социализма к капитализму. Переход осуществлялся форсировано, болезненно, трагически. Было разрушено государство – СССР, единый народнохозяйственный и военнопромышленный комплексы, социалистическая идеология с ее верой в светлое будущее. Составной частью перехода экономики к капитализму была приватизация – процесс передачи или продажи государственной собственности в частные руки. В Кемеровской области программа приватизации стала осуществляться с начала 1992 г., когда были отпущены цены и введена свобода торговли. Основной этап приватизации развернулся, когда по указу Президента Б.Н. Ельцина 14 августа 1992 г. именные приватизационные чеки были заменены чеками на предъявителя1. С июня 1994 г. началась денежная приватизация, когда собственность выкупалась уже не за ваучеры, а за деньги. Половина ваучеров были вложены гражданами в ЧИФы и проданы частным лицам, другая половина была вложена членами трудовых коллективов в свои предприятия. Многие ЧИФы оказались заурядными пирамидами. Такие ЧИФы как «Хопер», «Гермес» и другие, собрав чеки у населения, исчезли с тем, чтобы потом под другой вывеской использовать ваучеры для выкупа государственной собственности. Кто на самом деле стоял за этими пирамидами – неизвестно до сих пор. Первые итоги приватизации на территории Кузбасса можно было подводить уже к 1995 г. С 1991 г. по 1995 г. в области было приватизировано 84 % промышленных предприятий. Цифры в 100 % приватизация достигла только в химической промышленности, 94 % – в угольной отрасли. Наименьший процент – это сфера общественного питания (58 %) и бытового обслуживания (45 %). В итоге в 1996 г. 98 % общего объема промышленной продукции производилось на предприятиях, имеющих частную и смешанную формы собственности. К началу 1997 г. на территории области приватизация не затронула предприятия оборонного комплекса, железнодорожный транспорт, золотопромышленность, телевидение, санитарно-эпидемиологические и ветеринарные учреждения. В областной собственности осталась большая часть аптек, предприятия полиграфической промышленности, ряд автотранспортных предприятий, птицефабрики и т.д. В муниципальную собственность были переданы школы, больницы, поликлиники, основные объекты коммунального хозяйства, жилые дома.

Помимо приватизации уже имеющейся крупной собственности, в Кузбассе начинает развиваться малый и средний бизнес. К 1993 г. в области уже было 11800 малых и средних предприятий. К 1995 г. число их поднялось до 19 тыс. Затем их численность начала снижаться. К середине 1996 г. их насчитывалось уже 14,5 тыс. В 1995 г. они стали составлять около 60 % общего количества предприятий области. При этом 30 % из них существовало только «на бумаге». По понятным причинам большая часть подобных предприятий находилась в сфере торговли (42,7 %), на втором месте – строительство (23,7 %). Наиболее сложно и болезненно происходили процессы перехода к рыночным отношениям в базовых отраслях кузбасской экономики – угольной и металлургической. Наряду с приватизацией угольных предприятий российскими реформаторами было принято решение о реструктуризации угольной промышленности. Объективные причины для такого решения, несомненно, были. Большинство шахт Кузбасса было введено в строй еще в 1930 – 1950-х гг. Многие из них давно не модернизировались и работать на них становилось опасно. Износ оборудования достигал 80 %. Добыча угля на таких предприятиях становилась нерентабельной. В середине 1990-х гг. на основе принятых Правительством РФ решений началась реструктуризация угольной промышленности Кузбасса. Она предполагала закрытие наиболее опасных и убыточных шахт, создание новых или модернизацию действующих угольных предприятий, снижение государственных дотаций в отрасль, обеспечение социальных гарантий высвобождаемым в результате закрытия шахт работникам, социально-экономическое и экологическое оздоровление региона. Такая масштабная программа требовала колоссальных средств и времени. В Великобритании, например, подобная реструктуризация проводилась 25 лет, в Германии – более 20 лет. В России же реструктуризацию стали проводить форсированными темпами. Планировалось завершить ее за 6–7 лет. Причем упор делался на закрытие шахт: если первоначально в Кузбассе предполагалось прекратить работу 9 шахт, то впоследствии эта цифра была доведена до 44. Реально закрыли 33. Новых, модернизированных предприятий создать в 1990-е гг. не удалось: у государства не хватало средств, а новые собственники вкладывать средства не спешили. В итоге резко упал объем добычи. В период с 1993 по 1997 г. добыча угля в Кузбассе снизилась со 107 до 94 млн тонн. При социализме она составляла 159,2 млн тонн (1988 г.). Самым негативным последствием реструктуризации стало положение высвобождаемых работников закрытых предприятий. Новую работу в таких угольных моногородах, как Анжеро-Судженск, Березовский, Киселевск, Прокопьевск и др. люди найти не могли. Средств, выделяемых программой, на трудоустройство и переобучение не хватало. В результате происходил рост социальной напряженности. Про иные цели реструктуризации, такие как экология и модернизация, уже никто и не вспоминал. В металлургической отрасли к концу 1995 г. из 16 предприятий черной металлургии 14 заводов были уже в частной и смешанной форме собственности. Вместе с тем мощности этих предприятий по выплавке чугуна и стали были загружены лишь на 62 %, а по выпуску готового проката – на 75 %. Основная доля продукции предприятий металлургии шла на экспорт в страны дальнего зарубежья. Отечественные потребители из-за отсутствия средств продукцию кузбасских металлургов не покупали. Вошедшие в кузбасскую металлургию московские финансово-промышленные компании «Альфа-групп» и «МИКОМ» использовали толлинговые1 схемы и уводили колоссальные материальные ресурсы и финансовые средства из Кемеровской области. Практически всю экономику Кузбасса с 1993 г. охватил кризис взаимных неплатежей. Незагруженность проектных мощностей производства, трудности с реализацией готовой продукции, отсутствие заказа, в первую очередь государственного, и другие причины лишали предприятия наличных средств. Заработную плату работники часто получали готовой продукцией своих предприятий, которую потом продавали или обменивали на другие товары. Поэтому повсеместно распространился бартер2. На бартерной основе осуществлялось до 80 % взаимных расчетов между предприятиями региона. Так, Кемеровской железной дороге в августе 1995 г. деньгами было оплачено лишь 7 % всех перевозок. Бюджетные организации для своей деятельности получали ценные бумаги (векселя) вместо денег. Обменивая их на наличные деньги, они были вынуждены отдавать часть средств различного рода дельцам, которые имели связи для получения «живых денег». Наряду с промышленностью и сферой обслуживания рыночные отношения активно проникали и в кузбасское село. В 1995 г. в Кемеровской области еще оставалось 158 совхозов, 53 колхоза и 355 подсобных хозяйств промышленных предприятий. Они были остатками социалистической плановой экономики, которая постепенно уступала свое место рыночным отношениям. Но одновременно с ними уже появились 22 акционерных общества и 2442 крестьянских фермерских хозяйства. Они представляли частный капитал. В среднем на одно фермерское хозяйство приходилось 42 га пашни, что свидетельствовало о преобладании мелких и средних хозяйств, слабо конкурентных на рынке. Такая резкая структурная перестройка производственных отношений осложнила положение в сельском хозяйстве. Оно оказалось на уровне 1965 г., а по животноводческой продукции – ниже уровня 1960 г. 85 % сельскохозяйственных предприятий стали нерентабельными, их убытки составили 740 млрд. руб. Сельскохозяйственная площадь с 1450 тыс. га в 1990 г. уменьшилась к середине 1990-х гг. до 1140 тыс. га. Число тракторов сократилось с 14,6 тыс. в 1990 г. до 9,5 тыс. в 1998 г. Вдвое уменьшилось количество зерноуборочных комбайнов. И даже поставка, а затем и собственное производство посевных агрегатов американской фирмы «Конкорд» не исправили ситуации. Обеспеченность хозяйств сельскохозяйственной техникой снизилась до 40–50 %.

Кризис в сельском хозяйстве привел к тому, что половина потребляемых в Кузбассе продуктов, как и в России, была иностранного происхождения. Росли цены не только на промышленное сырье – уголь, электроэнергию, горюче-смазочные материалы (ГСМ), но и на товары массового потребления. Это приводило к разорению фермерских хозяйств. Их число стало снижаться. В результате цены на продукты питания резко возросли, что больно ударило по населению. Новым явлением в экономике Кузбасса стало появление предприятий с иностранными инвестициями. На 1 января 1996 г. в Кузбассе было зарегистрировано уже более 210 совместных и иностранных предприятий. Наибольшая часть акций принадлежала Китаю, Италии, Польше, Австрии, Великобритании, США. Наиболее известный факт прямого сотрудничества с иностранными партнерами в сфере пищевого производства – договор с итальянской фирмой «Фата» на поставку в Кузбасс нового оборудования для переработки и упаковки сельскохозяйственной продукции. На реализацию программы «Фата» было потрачено 202 млн долларов. Однако в дальнейшем был допущен простой несмонтированного оборудования и задолженность расчетов по предоставленному кредиту. Поэтому контракт с фирмой оказался невыполненным. Такая же участь постигла и многие другие совместные предприятия. Например, в процессе акционирования полысаевской шахты «Кузнецкая» контрольный пакет акций оказался в руках австрийской фирмы Х. Хофера. Но новый собственник, собрав «сливки», бросил шахту и после одной из аварий не представил средств на ее восстановление. Таким образом, в ходе реформ первой половины 1990-х гг. в стране и в Кузбассе произошло оформление рыночных отношений. Администрация М.Б. Кислюка всячески подчеркивала их преимущества. Так, серьезным достижением считались более высокие, чем в России в целом, среднедушевые денежные доходы кузбассовцев. Если в 1991 г. телефон имела каждая четвертая семья в Кузбассе, то спустя 5 лет в результате реализации программы «Связь» – уже каждая третья семья. В Кузбассе в продаже появились первые импортные легковые автомобили, телевизоры, видеотехника и другие бытовые товары, ранее не доступные. Прилавки магазинов быстро заполнились импортным и привлекательным на вид продовольствием. Открылись видеосалоны, казино, ночные клубы. Свобода торговли для всех граждан и организаций позволила реанимировать потребительский рынок, многих спасла от нищеты и голода. В торговлю ушли представители многих профессий, где платили нищенскую зарплату – науки, образования, культуры. Некоторые из тех, кто в начале 1990-х гг. начинал с торговли вареными джинсами, в конце 1990-х гг. уже владели заводами и крупной недвижимостью. Основная же часть новых владельцев крупной собственности происходила из людей, близких к власти. Единственной ощутимой недвижимостью, которой овладели широкие массы граждан, стали их квартиры, которые они получили от государства при социализме. В стране началась их массовая приватизация. И все же цена за рыночные преобразования оказалась очень велика. Утверждение частного капитала и уход государства из экономики привел к резкому спаду производства, огромной инфляции, задержкам заработной платы, безработице и другим негативным социальным последствиям. Задолженность по заработной плате в Кузбассе достигла колоссальных сумм. Она составляла в середине 1997 г. около 4 триллионов неденоминированных рублей. Люди не получали деньги от пяти месяцев до полутора лет. Одновременно происходил резкий рост розничных цен на продовольственные товары. В декабре 1995 г. в сравнении с декабрем 1994 г. они выросли на 226,5 %. В 3,9 раза выросли тарифы на жилищно-коммунальные услуги. У 19 % населения среднедушевые денежные доходы в конце 1995 г. были ниже уровня прожиточного минимума. Новым социальным явлением стала безработица. В середине 1995 г. число безработных в Кузбассе составляло 95 тыс. человек. Это сопоставимо с численностью населения такого города, как Анжеро-Судженск или Междуреченск. Перестали существовать пионерские и комсомольские организации, закрылись многочисленные детские и юношеские культурные и досуговые центры, спортивные и культурные организации. Брошенная молодежь потянулась в видеосалоны, ночные клубы, «качалки» (тренажерные залы для занятий культуризмом), которые стали питательной средой для преступности. Роль криминала резко возросла. К концу 1990-х годов в его руках находилось до 40 % предприятий и банков. Раздел и передел собственности происходил в кровавых разборках. По данным Управления внутренних дел по Кемеровской области в 1996 г. на территории Кузбасса действовало около 300 преступных банд и группировок, насчитывавших в своих рядах 1700 человек. Социальными последствиями преобразований стали рост смертности, снижение рождаемости, разрыв в продолжительности жизни между мужчинами и женщинами (в Кузбассе он составил больше 13 лет). Средняя продолжительность жизни мужчин в 1995 г. составляла 55,4 года, женщин – 69 лет. Таким образом, на пороге XXI в. для Кузбасса главной задачей стало восстановление экономики и преодоление негативных последствий рыночного развития начала 1990-х гг.